– Слушай сюда, парень, – сказал лидер. – У нас мечи. У тебя – нет. Мы забираем эту сотню коров, как прописано в мировом соглашении. Через год мы вернемся еще за сотней. Как ты нас остановишь?

Геркулес ударил его в лицо, вырубив главного минийца на месте. Его подчиненные схватились за мечи, но Геркулес оказался быстрее. Прежде чем хотя бы один меч покинул ножны, все двенадцать минийцев уже лежали на земле со сломанными носами, синяками под глазами и без половины зубов. Геркулес конфисковал их оружие.

Затем (ВНИМАНИЕ! МЕРЗОСТЬ НА ПОДХОДЕ!) с помощью меча их лидера он отрубил каждому минийцу нос, уши и кисти. Удивительно, но это их не убило. Связав отрезанные части в подобие жутких ожерелий, он надел их на шеи поверженных врагов. Когда они очнулись и были готовы идти, Геркулес поставил их всех на ноги.

– Возвращайтесь к царю Эргину! – приказал он. – Передайте ему, что единственная дань, которую он получит от Фив, это висящие у вас на шеях части тел его подданных!

Он шлепнул по заду лидера плоской частью лезвия, отправляя покалеченных минийцев восвояси.

Фиванцы очнулись от оцепенения. Те, что помоложе, восторженно закричали и закружили в танце вокруг помилованных коров. Те, что постарше, повидавшие немало войн, радоваться не спешили.

– Мой сын, – сказал Амфитрион. – Царь Эргин никогда этого не простит. Он вернется со всей своей армией.

– Пускай, – прорычал Геркулес. – Я убью их всех.

К нему, пошатываясь, подошел царь Креонт с зеленым от ужаса лицом.

– Мальчик, что ты наделал? Я принял твою семью, отправленную в изгнание. Я дал тебе дом. А ты… Ты навлек на нас всех погибель!

– Милорд, об этом не волнуйтесь, – сказал Геркулес. – Я позабочусь о минийцах.

– Как? – закричал царь. – У тебя есть… сколько, двенадцать мечей? Этим целую армию не победить!

Геркулес не помнил, чтобы царь Креонт и раньше был такой тряпкой, но он решил никак это не комментировать.

– Храм Афины, – вместо этого сказал он. – Разве на его стенах не висят всякие доспехи и оружие?

Амфитрион нервно покосился на небо, ожидая божественного наказания.

– Сын мой, то церемониальное оружие. Они посвящены богине. Минийцы не забрали их, потому что они не настолько глупы. Афина тебя проклянет!

– Неа, мы с Афиной давно знакомы. И потом, она ведь богиня обороны, так? Она бы хотела, чтобы мы защитили наш город!

Геркулес повернулся и обратился к толпе:

– Нам не нужно и дальше жить в страхе перед минийцами! Все, кто со мной, идите в храм Афины и вооружайтесь! Мы растопчем наших угнетателей!

Молодые фиванцы разразились криками поддержки и окружили Геркулеса. Даже Ификл, слабый, болезненный и боящийся собственный тени, вышел вперед и взял меч. Это пристыдило старшее поколение.