– Потому что исследователи кураториума просто идиоты, которые никогда не выходят из своих лабораторий, – мрачно ответил Бэйл. – Энергия вихря-прародителя по-прежнему воздействует на мир. Она как… – Он наморщил лоб, а затем крепко сцепил в замок свои руки. – Вихрь-прародитель был своего рода взорвавшейся звездой, верно? Когда он возник, то испускал излучение во все стороны подобно солнцу – так возникло Великое смешение. – Он разомкнул руки и широко раздвинул пальцы, изображая взрыв. – Всё, на что воздействовали лучи, подверглось мутации. Но при этом никто не заметил, что лучи проникли не только через землю, но и сквозь время. Его энергия действовала тогда, действует сейчас и будет действовать всегда.

Я, не двигаясь, смотрела на Бэйла и пыталась понять, что он говорит. Гилберт же, напротив, метался по помещению, словно хищная кошка.

– И ты считаешь, что если воздействовать на первый вихрь в две тысячи двадцатом году, если его – чисто теоретически – обезвредить, то…

– …удалось бы одним ударом устранить из мира всю энергию вихря. Вот так.

Гилберт громко сглотнул:

– Но… как? Даже обычные вихри можно только подавить, но не уничтожить. А вихрь-прародитель во много раз мощнее, чем они.

– Этого он мне никогда не говорил, – сказал Бэйл. – Он всегда утверждал, что нужно подождать, пока я доделаю карту.

Я заметила, что начала дрожать.

– А что в таком случае будет с мутантами? – тихо спросила я.

Ведь все сводилось именно к этому. Без энергии вихря больше не было бы никаких грундеров, швиммеров, цюндеров и вирблеров.

Бэйл пожал плечами:

– Кто знает? Может, они снова станут людьми. А может быть, все погибнут. – Он произнес это с невероятным спокойствием. – Ну что? – Бэйл взглянул на меня с вызовом. – Еще несколько дней назад ты подумала бы, что идея жить в мире без мутантов не так уж плоха.

– Да что ты знаешь! – возмущенно набросилась я на него. Мне было так обидно – так обидно! – что Бэйл считал, будто у меня нет сердца и я не знаю сострадания. – Мою мать убили мутанты, ясно? Цюндеры. Они хладнокровно гнали ее на погибель, совершенно безобидную женщину, до которой им не было никакого дела. Они отняли ее у меня просто из желания убивать! А я выжила только потому, что какой-то бегун выступил против них и спас меня. Так что да, Бэлиан Треверс, защитник угнетенных, мир без мутантов звучал бы для меня просто божественно!

Пока я говорила, Бэйл отвел от меня взгляд, в котором снова была она – невероятная усталость.