Впервые за вечер Смыслов был по-настоящему рад моим новостям.

— Вересаева ещё долго будет занята своим ковром. Когда я его спалил, там жар был такой, что плавился бетон. Узор в результате отпечатался на полу. Так что наша начальница не в убытке, по большому счёту. У неё есть новый Узел, который теперь-то точно никто не сможет украсть, при всём желании.

— И что, он будет работать, как прежний?

— Наверное. С тех пор, как кабинет отмыли от копоти, в узоре появилось несколько новых линий и завитков. В тех местах, где уже провели восстановительные работы после моих похождений. И одновременно сила Леи вернулась в тоннели. Значит, связь между Объектом и Узлом на полу есть, несомненно.

— А проверить никак нельзя, поскольку банка исчезла?

— Именно так.

Лёшка задумался. Громыхнула стальная крышка люка, паук просеменил по потолку в свой дальний тёмный угол.

— Слушай, Жень!

— А?

— Помнишь Пёсью яму?

— А то!

— Много в нашем подземелье ещё таких мест?

— Таких больше нет. Каждое место в метро уникально по-своему. В том смысле, что в каждом из них тебя сожрут по-своему, совершенно неповторимо!

— Надо же, к Стожару вернулось чувство юмора! Это хорошо, а то последние полчаса ты скрипел зубами да шипел вполголоса. Тогда ответь мне ещё на один вопрос: правда ли, что в метро живёт гигантский червяк?

Я застонал, картинно закатывая глаза.

— Фильмов дурацких насмотрелся?

— Нет, в дежурке сегодня утром разговор подслушал.

— А, ну тогда понятно.

Я посмотрел на часы. Начало третьего.

— Ладно, пошли. Сейчас, наверное, уже можно.