«Фхтагн! Фхтагн!» — голосил монстр, потрясая щупальцами.

— Чего он орёт? — Алька придвинулся вплотную к Азраилу.

— Орёт, что пробудился. Он очень расстроен этим обстоятельством.

Оторванный приближался с каждым шагом. На беду, он стоял на самом краю желоба и хорошо видел встречный поток соплеменников. Если Алька кое-как мог бы укрыться за спинами других шагающих, то Азраилу с его мощным телом это не удалось при всем желании. Еще шаг, и оторванный нашарил глазами необычную фигуру.

Растерянность и обида на его лице моментально уступили место отвращению и ярости.

«Фхтагн!!! Вгах фхтагн!!!» — завопил он во всю глотку.

Бредущие сородичи услышали этот призыв. Услышали своими ушами, а не сигналами в мозг по проводам. Существа забеспокоились, начали открывать глаза, крутить головами. Они все еще смотрели сквозь пелену фантазий, но с каждым мгновением постепенно приходили в себя.

— А это что значит?

— А это значит, что он просит пробудиться других. Шевели костылями, если жить хочешь!

«Вгах нагл фхтагн!» — крики с эхом разлетались под куполом пещеры. Если бы не скрежет, возвестивший о прибытии ещё одного золотистого диска, то уже весь зал был бы, несомненно, разбужен. Нарастающий грохот металла по камню на какое-то время защитил посторонних, а проснувшиеся существа по ту сторону желоба пока еще беспомощно озирались, оставаясь дезориентированными. И тогда оторванный, не утерпев, сам пошел вперед, выставив перед собой указующий отросток и надрываясь: «Нагл! Вгах фхтагн!»

Диск снёс его, переломал и отбросил. Тело, в котором уже не было жизни, успокоилось, лишившись агрессии, злобы и ненависти ко всему чуждому. Только на руках по-прежнему угрожающе топырились и дрожали щупальца, словно продолжали выискивать и указывать на нарушителей порядка.

Окончательно проснувшиеся монстры выстроились вокруг погибшего кольцом, с удивлением разглядывая изуродованный труп. Те, кто проснуться не успел, недовольно утыкались в препятствие и, словно муравьи в живой цепочке, пускались в обход.

Затем проснувшиеся один за другим стали снова впадать в оцепенение. Вот один из них шагнул с равнодушно погасшим взглядом в общую толпу. Ещё, ещё — и вскоре тело осталось лежать без внимания. Его неосторожно пнули раз-другой, труп скользнул по наклонной стенке и замер на дне желоба. Монстры забыли о происшествии, как люди забывают на второй день о новости про самоубийцу, сиганувшего с моста из-за неразделенной любви. Вряд ли кто-нибудь когда-нибудь вспомнит, как звали несчастного.

Алька почувствовал, что его настойчиво и очень больно тащит за плечо острый коготь Азраила. Но не к дальнему краю платформы, куда они только что стремились, а наоборот, в самую середину.