Не я писал это. Другой человек. Тот, с которым моя дорога навсегда разошлась.

– Да. Узнал, что Лэстрада не просто стерла мне память. Она спасла меня.

Я долго глядел на звезду, украшавшую обложку дневника, а затем с легкостью бросил его в костер. Бумага начала чернеть и сворачиваться. Огонь оглушительно трещал в ночи, навсегда стирая из этого мира двух ушедших из него людей.

Часть III Я обещаю ждать

Часть III

Я обещаю ждать

Глава XXX Путь, избранный не нами

Глава XXX

Путь, избранный не нами

Пока все подчиненные, в том числе и протекторы, пытались уловить хоть какие-то следы монструма или приспешников Зербрага, Альдебаран вновь удалился в кабинет посла, приказав беспокоить его только в крайнем случае. Хоть в чем-то приземленные начали слушаться звезд, хотя до этого сплотились против самого Света, когда одному из них начала угрожать опасность.

Сделав несколько шагов, Альдебаран вновь зашелся в кашле, упершись рукой в стол. Его состояние резко ухудшилось. Совсем недавно все было хорошо, а теперь…

Его взгляд уперся в одно из широких зеркал с подсвеченными гранями. Он всматривался в свою сгорбившуюся фигуру, потом подошел ближе к ледяной поверхности. Может, транзитный поток сработал неправильно и отнял у него слишком много сил? Стоило бы вернуться назад, здесь Альдебарану никто помочь был не в силах. Да и он сам, похоже, вскоре мог выбыть из строя…

Эквилибрум снова согнулся от кашля, и, только когда боль прокатилась по ребрам, он в смятении открыл глаза. Как же ему сразу не пришло в голову? Он уже сталкивался с такими симптомами на службе в Армии. Подрагивающей рукой Альдебаран отстегнул накидку и ворот мундира, отвел в сторону воротник рубахи и с потрясением уставился в зеркало. Там, на белых ключицах, переливалось едкое зеленое пятно, словно мерзкая клякса, светящимися отростками уходившая в вены.

– Нет, как же… – выдохнул он.

– Ты успел поклясться ей душой. Неосмотрительно. Ты так хочешь служить хоть кому-то…

Альдебаран ошеломленно обернулся и увидел Зербрага. Он словно всегда здесь стоял – вальяжно и спокойно, привычно сложив руки за спиной. Это все еще был лишь имаго, а не настоящая звезда. Но даже этой копии удалось воссоздать пренебрежительность и упрек в пустых сияющих глазах.

– Тебе требуется вернуться к Бетельгейзе, – сухо продолжал он. – Молиться, чтобы она простила тебя и отпустила по дальнейшему пути. Если она тебя уважает. Ведь в противном случае она сделает тебя своим рабом, навсегда привязав к себе. Но все лучше, чем Обливион. А ты исчезнешь в нем, если продолжишь поиски Антареса.