Глава XXXV Скованные одной цепью

Глава XXXV

Скованные одной цепью

Когда мы с Пустым в который раз оказались в темноте, он покачнулся и схватился рукой за голову, словно его пронзила страшная боль.

– Они тут, – шипел он. – Они везде. Повсюду. Эти двое лживых, пустотелых…

– Кто они такие?

Но его уже не было рядом. Зато вокруг распустился зеленый сад, замерший одним теплым летним днем. Все, что было за его пределами, уходило во тьму; грани рябили и растворялись, будто ничего больше и не существовало. Только этот яркий клочок земли за исчезнувшим домом. Там лаяла пушистая каштановая собака. Она скакала вокруг невысокой девушки, а та смеялась и бросала ей мячик, чесала брюхо и трепала за уши. Фри казалась младше всего на несколько лет, и так странно было видеть ее с обычным цветом волос.

Поначалу я не вмешивался, лишь пытаясь понять, как у Фри, полностью потерявшей память о жизни до протекторства, осталось хоть что-то. Но когда времени прошло так много, что воспоминание вновь закольцевалось, меня осенило. Возможно, Фри умалчивала о крохотных обрывках, не верила в них, воспринимала как забытые сны. Потому сейчас даже столь малое, рубленое, но беззаботное и светлое воспринималось ею как утраченная мечта.

Я заставил себя приблизиться. Ей было так хорошо; волны радости и покоя проходили сквозь меня, будто умоляя подождать. Моя рука легла на ее плечо, когда Фри снова чесала собаку. Она вздрогнула и изумленно обернулась, поначалу не узнавая, но затем, на краткий миг, Фри огорчилась.

– Нужно идти, – с досадой сказал я.

– Но… Но я не хочу.

Собака все ластилась к ней, тыкалась носом в щеку. Фри с мольбой смотрела на меня.

– Здесь же так хорошо!

– Фри…

– Еще немного, – просила она. – Я так скучала…

– Оно не настоящее. Ты ведь понимаешь это?

Она понимала, но продолжала смотреть на меня в отчаянии. Я бы хотел, чтобы она оставалась здесь столько, сколько захочет. Все бы сделал ради этого. Но мы были обязаны идти дальше. Я протянул ей руку.

Фри с болью зажмурилась и прильнула к собаке, обнимая ее за шею. Последний кусочек дома, оставшийся в памяти.

– Я даже не помню, как его зовут, – прошептала Фри, осторожно обхватывая голову пса ладонями. – Но помню, как он гонялся за птицами и забирался ко мне под кровать во время грозы, будил по утрам и таскал еду со стола. Он ведь уже давно умер от старости, пока меня не было рядом. Но здесь все еще жив. Здесь вечно светит солнце.

Она поцеловала пса в макушку и шмыгнула носом, утирая лицо рукавом. Я не трогал ее, лишь ждал. Шумно выдохнув, Фри подала мне руку.