Изменения были видны даже на платформе. Вместо толкотни, трогательных прощаний и строгих напутственных речей, прерываемых взрывами веселого смеха и радостными окриками, были слышны лишь одинокие гудки поезда. Родители, одетые в неприметные мантии, устраивали своих детей в купе и старались быстро исчезнуть. Наверно, чтобы скрыть слёзы. По крайне мере ведьма, с которой разминулся Найджел, заметно всхлипывала.

— Ох… Не было печали…

Перехватив сумку, Найджел занес вещи в вагон и поволок их в поисках личного купе.

— Найджел! Ты жив!

Едва он открыл дверь купе старост, кто-то врезался в парня и обнял так, что ребра стали ощутимо потрескивать.

— Пу… пусти, раздавишь…

Агрессор отпустил Найджела, давая себя рассмотреть.

— Том!

От облегчения у парня ослабли ноги. Понявший это пятикурсник посторонился и помог сесть.

— Я… Я жив, Найджел. Я жив. Честно, — открыв сумку, Том быстро нашел там склянку и сунул в руки друга. — Укрепляющее. Выпей, полегчает.

Найджел пил горькое снадобье, продолжая смотреть на однокурсника, который старательно делал вид, что полностью поглощен ревизией сумки. Но склянка вскоре опустела, и Том сел напротив, готовый ответить на вопросы.

— Он… нашёл тебя?

— Да.

Не бросил. Позаботился. Защитил от Тёмного Лорда и адской машины, возглавляемой его отцом и Амбридж.

— И ты?..

— Официальный Наследник. Как последний в роду.

Помог разобраться в официальных бумажках и доказать своё право на деньги и статус.

— А он…

— Взял меня в Ученики. До самого совершеннолетия. Контракт нерасторжим.