— Что?

— Дневники! Где они?

Она отвела его на кухню, где было чуточку тише, и указала на три полки, забитые альбомами с вырезками, толстыми, как буханки хлеба.

Мэтт набрал целую стопку.

— Стойте! — завопила Мириам. — Они же промокнут!

— Я могу донести их до машины. Но остановить дождь не могу.

— Не умничайте! Вот! — Она скинула плащ и набросила на дневники.

— Мириам, вы же промокнете до нитки.

— Потом высохну, — парировала она.

Он проводил ее до машины, помог сесть, вывалил альбомы к ее ногам. Чтобы на них не попало ни одной лишней капли, Мириам резко захлопнула дверцу, едва не прищемив Мэтту пальцы.

Он сел за руль и попросил Мириам пристегнуться. Двигатель завелся не сразу, — видимо, куда-то попала влага.

— Вы звонили Эбби? — спросил он, отъезжая от тротуара. — Она, наверное, волнуется.

Даже на максимальной скорости дворники не слишком улучшали видимость. Дорога превратилась в жидкое пятно.

— Я хотела ей позвонить, — ответила Мириам, — но телефон перестал работать двадцать минут назад. Доктор Уилер, могу я поинтересоваться, почему вы так задержались?

— Мириам, поверьте, лучше вам не знать.

Она внимательно посмотрела на него поверх очков и заключила:

— Пожалуй, вы правы.

Обратно Мэтт ехал другой дорогой, более длинной, но проходившей выше. Он опасался, что внизу, у гавани, начался потоп. Дорога шла вдоль подножия горы Бьюкенен, и Мэтт был вынужден медленно ехать по аварийной полосе, подальше от ветров, бушующих среди холмов. Во многих домах уже вылетели окна, и дорога была усыпана битым стеклом. Мимо постоянно проносился всякий хлам — урны, картонные коробки, ветки.

На вершине, там, где дорога начинала спускаться к больничному кварталу, молотящий дождь вдруг ослаб. Мэтт бросил взгляд на запад. Тучи, мчавшиеся с головокружительной скоростью, ненадолго расступились. Он увидел, что воды залива затопили гавань и подошли почти к Коммершл-стрит. Днища перевернутых прогулочных лодок колыхались на уровне крыш пакгаузов и ресторанов. Сам залив напоминал кипящий котел, а море за ним бурлило еще сильнее. На каменный южный мыс Крабового острова обрушивались волны размером с дом. На западе — кажется, посреди самого тайфуна — блеснул последний солнечный луч, слабый, будто потусторонний.