Боков закрыл глаза.

“Мама родная! Вот теперь и стало понятно, почему он оказался в дурдоме. Я бы и сам его туда упрятал, если бы…”

— Я не сумасшедший, — сказал Володин и ухмыльнулся, впервые показав зубы. — Вы ведь это подумали?

Зубы были слишком чистые и белые, для человека, живущего в деревенской глуши.

— Чем же это состояние отличается от смерти? — невозмутимо спросил Скал, опуская руку в карман. Боков поразился тому, что кто-то еще способен поддерживать разговор на такую тему.

— Тем, — вкрадчиво сказал ученый, хитро улыбаясь, — что тело тоже продолжает функционировать. Сердце бьется, легкие качают воздух и даже мозг, — он многозначительно постучал себя по виску, — сохраняет всю накопленную человеком информацию, необходимую для существования в этом мире. Вы не представляете, сколько во вселенной невидимых для человеческого глаза бессмертных существ, готовых на все, ради такого подарка, как жизнь смертного существа, со всеми радостями и наслаждениями плоти. Вселяясь в тело, он привносит и свой опыт иногда и тысячелетнего существования. Таким образом, можно создать…

— Оборотня, — неожиданно для себя выпалил Боков и только секунду спустя понял, что сказал.

— Молодец, Холмс, — одобрительно кивнул Володин. — Наш препарат действительно был задействован в проекте “Оборотень ХХ”. Как я понял, это была чья-то частная инициатива, так как после, как им показалось, провала, информацию об этом замели с такой тщательностью, что о связи проектов “LEYLA” и “Оборотень ХХ” знаю теперь только я. Славин сначала упирался, но потом все же желание испытать свое детище… скажем так, не на крысах, — ученый мерзко ухмыльнулся, — все-таки пересилило.

— И какой же препарат вы на них испытали? — спросил майор.

— Вопрос закономерный, но несвоевременный. Я отвечу на него немного попозже, — он к чему-то напряженно прислушивался. — Это должно случиться… сейчас.

Вместе со свистом ветра, откуда-то со стороны прилетел тонкий торжествующий вой. Илона вскрикнула и зажала уши. Майор встал на ноги. Он один из всех присутствующих слышал этот звук раньше.

В Клинике 15.

— Он здесь, — Володин медленно повернулся лицом ко входу. Под сильным ударом разлетелась дверь, впуская внутрь холод и Каэра, стоящего на четырех лапах, поросших бурым мехом.

Боков попятился и свалился на деревянную скамью, вытаращив глаза. На мгновение он испытал ощущение полета на качелях и головокружение.

— Все сделано, мастер, — с трудом проворчало существо голосом, походившим на тягучее мяуканье.

— Я знаю, — спокойно сказал ученый. — Я ведь тебе говорил, что он припрячет его.