Я подумал о судьбе других людей, тех, кому хватило ума не спускаться в Подземелье. Система сказала, что не тронет их, если они предпочтут не участвовать, но даже в этом узком иллюминаторе я видел, что сказанное было неправдой. Сколько космических кораблей и других транспортных средств приземлилось на планете? Они действительно не повлияют на людей? Или людей эксплуатируют, преследуют, обращают в рабов?

– Мы пришли к компромиссу, – сообщила мне Пончик, когда я вышел из кабины. – Они почистят Монго, а потом ему придётся отправиться в переноску.

На протяжении следующих пяти минут я наблюдал за тем, как Пончик старательно уговаривает динозавра ступить на бегущую ленту. Я не так давно наблюдал, как Монго головой вперёд влетел в четырёхметровую зомби-яичницу, но идея санитарной обработки ввергала его в ужас. В конце концов Пончику удалось заманить ящера в переноску и поставить её на агрегат. Очиститель заработал, огромный цыплёнок завизжал как поросёнок, из которого вот-вот сделают фарш. Его вопли были слышны даже сквозь звуконепроницаемые экраны машины.

– Будь взрослым, – уговаривала его Пончик. – Мамочка здесь!

Почти тут же он вышел – взъерошенный, пахнущий лавандой. И принялся бегать по комнате кругами, невзирая на нервозное щёлканье Пунши.

Наконец Пончик затолкала его в переноску. Дверь в дальнем конце комнаты открылась. Мы вошли в просторную студию, где стоял большой круглый стол. Это была секция для участников шоу в студии, но она пока была пуста. Над нашими головами светили прожектора. Никакого вспомогательного столика, как на шоу Одетты, никаких ярко-оранжевых стульев, как в царстве дебильности у Маэстро. Ровный яркий свет лился на заднюю стену, на надпись «Опасная зона с Китайским Потрошителем».

На спинке одного стула сверкала надпись «Карл», на стуле рядом – «Принцесса Пончик». Мы уселись. Как обычно, стул Пончика приподнялся в воздух, чтобы поле зрения кошки находилось над столом.

– Это потрясающе! – выдохнула Пончик. – Всегда обожала новые представления.

– Да, действительно неплохо, – признал я.

В дверном проёме напротив показалось странное создание. По-моему, оно было «он», но с уверенностью я бы не сказал. По форме гуманоид, но абсурдно тонкий. Примерно моего роста, полностью белый и совершенно лишённый волос. Чрезмерные глазища, чёрные, как разлившаяся нефть. На голове у него, точнее, на кости, начинавшейся между глаз, поднимавшейся на лоб и продолжавшейся к макушке, вырос «мохок». На нём был простой белый костюм. Вся его фигура светилась. Он не столько шёл, сколько дрейфовал, как будто не касаясь подошвами пола.