– Нет у меня желания общаться со жнецами, сторонники они мне или нет, – отозвался Годдард. – Есть лишь одно желание, и я должен утолить его немедленно.
И он повернулся к самым терпеливым из зевак, которые стояли, дожидаясь окончания конклава, чтобы хоть одним глазком взглянуть на жнецов. Из складок мантии Годдард выхватил кинжал и двинулся в сторону человека, который и не подозревал о приближении жнеца. Один удар, и человек, окрасив кровью ступени, расстался с жизнью. Стоящие вокруг стали разбегаться, словно крысы, но Годдард настиг ближайшего из бегущих. Это была женщина. Ему было все равно, кто она и какой пост занимает. Для Годдарда она была лишь возможной жертвой. Ее пальто было сшито из плотной ткани, но кинжал прошил его без всякого труда. Короткий крик – и женщина упала на ступени.
– Годдард! – раздалось сзади.
Это был Жнец Бор, выходящий из здания конклавов, предельно нейтральный в своих взглядах человек, который никогда не принимал ничьей стороны.
– И вам не стыдно? Побольше достоинства!
Годдард с самым свирепым видом повернулся к нему, и Бор отпрянул, опасаясь, вероятно, что тот может на него напасть.
– Разве вы не слышали? – закричал Годдард. – Я вовсе не Годдард! Во мне от Годдарда только семь процентов!
И он набросился на очередного зеваку, который убегал по ступеням.
Эйн оттащила его и почти силой втолкнула в лимузин. Она уже не скрывала своего раздражения.
– Ну что, вы пришли в себя? – спросила она, когда они отъехали от стоянки. – Тогда, может быть, заедем в бар, выпьем и прикончим заодно всех тамошних завсегдатаев?
Он ткнул в ее сторону пальцем – так же, как сделал это по отношению к Ксенократу. Предупреждающий жест.
– Твое предложение не проходит! – прорычал Годдард.
– Вы находитесь здесь благодаря мне, – напомнила Рэнд. – Не забывайте об этом.
Не без усилий Годдард взял себя в руки.
– Сделай так, чтобы служащие сообщества нашли семьи тех людей, которых я только что подверг жатве. Если они хотят получить иммунитет, пусть приедут ко мне. Мне опостылел Фалкрум-Сити, но после расследования я вернусь сюда, уже в качестве Высокого Лезвия.
Едва рассвело, а Роуэна уже подняли на ноги наемные охранники Годдарда.
– Готовься к поединку, – сказали они ему и через пять минут вывели на веранду, где его ждали Годдард и Рэнд. На Рэнд была надета мантия, Годдард же был без рубашки и обуви, в свободных шортах, голубых, как и его мантия, но, к счастью, без драгоценных камней. Роуэн не видел Годдарда с того самого дня, когда тот явился в его комнату в инвалидном кресле. Это случилось лишь неделю назад; теперь же он управлялся с телом Тигра так, словно оно было его собственным. Если бы Роуэн успел позавтракать до этой встречи, его бы наверняка замутило, но он не выдал своих чувств. Годдард решил питаться его несчастьем? Что ж, он, Роуэн, не даст ему этой возможности.