Роуэн знал, какой шел день – фейерверки, освещавшие небо с неделю назад, были посвящены Новому году. Сегодня было восьмое января. Конклав состоялся вчера. А это означало, что иммунитета у него больше нет.

– Вернулись с конклава? – беззаботно спросил Роуэн, изображая бодрость, граничащую с весельем. – Быстро же вас возродили из пепла.

Годдард проигнорировал его ироничное замечание.

– Я собирался устроить с тобой спарринг-бой, – сказал он.

– Я не против, – кивнул головой Роуэн, и бойцы принялись кружить друг напротив друга, внимательно отслеживая каждое движение противника. – Похоже на то, что мы делали раньше, там, в вашем особняке. Я скучаю по тем дням, а вы?

Губы Годдарда скривились, но он все-таки улыбнулся.

– Все вышло так, как вы предполагали? – продолжал поддевать Годдарда Роуэн. – Жнецы приняли вас с распростертыми объятьями?

– Заткнись! – вмешалась Рэнд. – Тебя привели драться, а не болтать.

– Ого! – сказал Роуэн. – Похоже, план провалился. Что же случилось? Ксенократ выбросил вас вон? Они отказались принять вас в свои ряды?

– Наоборот! – отозвался Годдард. – Жнецы приняли нас в свои теплые объятия. Особенно после того как я рассказал им про своего глупого ученика, который предал нас и попытался убить. Про Жнецов Вольта и Хомского, ставших первыми жертвами так называемого Жнеца Люцифера. Я пообещал им, что доставлю тебя прямо в их маленькие сердитые ручки. Но только после того, как буду готов.

Роуэн понимал, что это далеко не вся история. Он отлично понимал, когда Тигр лжет. Это ощущалось по голосу, и, несмотря на то что слова принадлежали Годдарду, ложь была более чем очевидна. Но, что бы ни произошло на конклаве, всех фактов Годдард ему ни за что не откроет.

– Эйн будет судьей, – сказал Годдард. – Готовься к избиению.

И бросился вперед. Но Роуэн не сделал ничего, чтобы защитить себя, чтобы отбить атаку или увернуться. Годдард опрокинул его на пол и прижал. Эйн провозгласила Годдарда победителем. Победа досталась слишком легко, и Годдард понимал это.

– Ты думаешь, что можешь уклониться от боя, отказавшись драться? – прорычал он.

– Если я не желаю драться, то решение по этому поводу принимаю я, – отозвался Роуэн.

– Здесь решения принимает кто угодно, но только не ты, – сказал Годдард и вновь бросился вперед.

Роуэн подавил в себе инстинкт самозащиты, тело его обмякло, и Годдард бросил его на пол как тряпичную куклу, взревев от ярости:

– Дерись, черт бы тебя побрал!

– Нет, – ответил Роуэн.

Он посмотрел на Рэнд, которая усмехнулась уголками губ, но отвернулась, заметив взгляд Роуэна.