Он похлопал руками по бедрам, покрутил головой – точно скинул тяжелую пелену сомнений, вновь став решительным и задорным. Корить себя было недосуг.

– Бе-едненький, – проблеяла Рацлава. – Думаешь, мне всегда по душе ползать в телах жуков, собирая слухи о Ярхо и Сармате? Или что я не устаю от песен?

– Разве нет? Мне казалось, ты готова ткать вечность.

– Вечность! – передразнила она. – Всем иногда становится тяжело. Но мне тоже не приходится выбирать, раз я собираюсь пережить этот год.

Лутый легонько потрепал ее по волосам, вызвав недовольное шипение.

– Ты молодец, – сообщил он, подхватывая куль с запасами, что приготовили марлы. – И я тоже молодец. Поэтому мы умрем через сто лет, убеленные сединами и окруженные правнучатами. Ты согласна?

– Не слишком, – отозвалась Рацлава, приглаживая косы. – Не думаю, что у меня будут дети. И я не хочу жить так долго – я стану глухой и дряхлой.

– Как скажешь, – ответил Лутый, шагая к тайному ходу.

Закинув куль за спину, он открыл дверцу и обернулся.

– Удачи, – пожелал он на прощание, а Рацлава скривилась.

– Удача – глупое развлечение небесной пряхи. Есть вещи понадежнее: стремление, упорство, жажда жизни. Придерживайся их.

Лутый улыбнулся, проскальзывая в коридор.

Пробираясь по ходу, он раздумывал, что, возможно, Рацлава права. Чего бы ни хотела богиня-пряха, у них свои намерения – и если потребуется, Рацлава сплетет им новую паутинку судьбы, а Лутый придумает, как выпутаться из прежней.

Когда солнце замрет VI

Когда солнце замрет VI

В воздухе пахло летом. Степь раскинулась пестрым цветочным ковром – от чистого голубого небоската до земной тверди; от солнечных чертогов Ярбуре до подземных хором матери Тюнгаль. Хортим шел через Пустошь, не иссушенную зноем, сочно-травянистую, вспыхивающую маками, и за ним шло староярское войско – вместо себя князь Люташ отправил старшего сына, Микулу. Рать углублялась на восток, намереваясь соединиться с силами Бычьей Пади.

Теперь Ярхо-предатель был вынужден обороняться от врагов по обе стороны, хотя его и не удалось застать врасплох. Не то чтобы Хортим слишком надеялся: Сармат-змей – ловкий крылатый ящер, осматривающий Пустошь с высоты. Удивительно, если бы он проглядел перебежчиков. Однако дракон не сумел подобраться близко. Староярское войско, не чета бычьепадскому, было вооружено куда лучше, и Хортим в который раз поразился, какой же Люташ Витович все-таки хитрый лис. С Сарматом-змеем дружил, а прятал в своем городе гладко обтесанные, исполинские, мощные самострелы: каждый – размером с двух взрослых мужчин. Самострелы били тяжелыми шипастыми болтами, да так кручено и сильно, что, казалось, могли пробить Сарматову чешую, если бы дракон замешкался. Видно, князь Люташ не исключал, что однажды миру с Сарматом придет конец, и похлопотал заранее. Часть самострелов он оставил для защиты столицы, другую, большую, – погрузил на телеги и отправил в бой.