– Какого хрена? – рявкнула Мосс.

Теперь «Оникс» застрял вместе с грузовиком. Может, столкновение произошло из-за льда, может, грузовик просто скользил, но несколько человек уже с криками бросились к «баклану». Появились и другие – семьи, военные. Они окружили «Оникс», пытаясь взобраться в него. Хотели попасть внутрь. Хотели спастись, захватить корабль.

Мосс откинула фонарь кабины как раз в ту секунду, когда до нее добрался первый человек. Он вскарабкался по развалинам желтого грузовика, его глаза были совершенно безумны.

– Возьмите меня, возьмите!

– Залезай, – сказала Мосс, выбираясь из кабины, чтобы освободить ему путь и избежать этой толпы. Она перелезла на подвесной трап «баклана», но стоило ей спуститься на несколько перекладин, как ее стащили чьи-то руки и отбросили на бетон. На «Оникс» залезли как минимум десяток человек, и подбегали новые. Они толпились вокруг корабля, пытаясь найти вход. Еще один «баклан», «Ландыш», промчался мимо и взмыл в воздух, расшвыривая тела вдоль взлетной полосы. Эти люди обезумели, поняла Мосс. Она обернулась обратно к «Ониксу» и увидела, как люди выкидывают из него мертвецов, лишний балласт.

– Шэннон!

Мосс услышала его. О'Коннор. Он стоял рядом с Ньоку, ветер задувал между ними снежные вихри. О'Коннор помахал ей, но Мосс потеряла их из виду в снежном буране, за толпой, бегущей на взлетные полосы в надежде на появление другого «баклана». Мосс пробилась сквозь толпу к зданию. В залах было тихо по сравнению с грохотом снаружи. Она стянула тяжелый скафандр, оставшись в одном белье. Повсюду валялся багаж, отброшенный в безумном порыве сесть на корабль и сбежать. Она нашла спортивный костюм и летную куртку с нашивкой эскадрона «Черный лев» – двухвостый лев в окружении звезд. Она оделась.

Флот в основном покинул базу. Улицы были пусты, повсюду громоздились сугробы. Мосс смахнула со своего пикапа слой снега шириной в ладонь, двигатель чихнул и завелся. На покинутый аэродром через распахнутые ворота устремились новые люди, городские улицы были занесены снегом, но остались проезжими. Мосс всегда казалось, что во время подобного катаклизма возникнут гигантские пробки, но дороги были пусты, не считая нескольких покинутых машин на обочине. Все умирали дома или замерзали во льду. На шоссе оказалось еще несколько машин, фары выглядели тусклыми огоньками в пурге.

На обочине стояли четверо и пялились на Белую дыру, неподвижные, словно парализованные, рты широко открыты, челюсть свисает, как будто ее оттянули. Их рты были набиты серебром, словно они наглотались ртути. Серебро текло по их щекам и шеям. Первую группу бегунов Мосс увидела только на выезде из города, человек тридцать или около того, голые и босые, несмотря на ледяной ветер.