Она воображала бегунов чем-то смешным, пусть это и абсурдно, но теперь их вид ее напугал. Они бежали отчаянно, не думая о ранах и ссадинах, лица исказились в припадке безумия, некоторые люди кричали. Они бежали так, будто спасаются от роя жалящих насекомых, и скрылись в лесу у шоссе. Мосс знала, что они будут бежать, пока не развалятся на части. Если окажутся на берегу, то забегут в воду и утонут. Она вела машину безрассудно, колеса прокручивались на обледенелой дороге, машину заносило. Мосс охватила паника. Она прилетела зря, совершенно зря, лучше бы она пришвартовалась к «Кансеру» и была бы среди своих, далеко отсюда, покинула бы умирающую Землю в поисках нового пристанища где-то в бескрайнем космосе.

Когда она вошла в лес, уже опустился вечер, сияние Белой дыры подсвечивало снежные вихри, и сосны купались в серебре. Лес национального парка Мононгахила будет поглощен огнем, как и все леса, пожар уже занялся с появлением Белой дыры, и Мосс видела его проблески в глубине леса – не то блуждающие огни, не то призрачная факельная процессия. Поднимающийся к Вардогеру проселок стал непроезжим. Мосс выбралась из машины и пошла пешком. Она тут же съехала вниз по сугробу, пока не ухватилась за дерево, и так, от ветки к ветке, втянула себя вверх, словно по натянутым на подъеме канатам. В любую секунду кожа начнет гореть, кровь заполнят КТН, ты скинешь одежду и побежишь, присоединишься к стае, а может, поднимешься в воздух…

Она, покачиваясь, вышла на поляну, где когда-то Нестор застрелил Вивиан, где когда-то нашли кости Мариан, где нашли дубль Мариан. Лес горел. Мосс с трудом дышала, ледяной воздух и дым обжигали легкие. Все тело болело.

– Ох, господи, – выдохнула она с колотящимся после подъема сердцем, но продолжила пробираться между густыми соснами, проваливаясь в снег. Потом Мосс нашла сухое русло, по которому когда-то шел Нестор, неглубокое ложе ручья. Где-то здесь должны быть пирамидки, только теперь их занесло снегом. Она услышала журчание воды и поспешила на звук вниз по склону. Там стоял обледеневший армейский грузовик. Район еще не огородили, как планировали до начала эвакуации. Рядом валялась брошенная тяжелая техника. Некоторые деревья срубили и сложили бревна.

Снег не изменил белое дерево Вардогер. Мосс погладила кору, похожую на холодную сталь. Она опустилась на колени в надежде, что дерево откроет путь, умножится, покажет дорогу, но ничего не произошло. Ветер ерошил тсуги со звуком шаркающей по бетону метлы. Здесь Нестор оставил ее умирать. В одном из вариантов будущего он предал ее и оставил здесь. Что стало с Нестором? Она представила его распятым, висящим вниз головой в лесу других распятых, но это казалось ей слишком жестоким, несмотря на его будущую жестокость. Мосс предпочла вспоминать его тело в ту первую ночь, серебристое в лунном свете, и созвездие веснушек над сердцем. Ее переполняла печаль.