Эту часть дня он любил больше всего – одеваться и выходить к публике. Для начала он разделся. Бойкие груди его с нарумяненными ореолами шевелились, как тяжелая вода. Их он содержал в розовом бюстгальтере. Затем он натянул старые штанишки Лайзы Минелли, которые та ему подарила год назад на благотворительном концерте Фредди Ртути против СПИДа.

– «Судорги» и «Танкистка» – вот это настоящее. Зачем сосать кошачьи консервы, когда предлагают дорожку кокса – всякий раз, блядь, не понимаю. Чему ж тут удивляться, что рок-музыки не осталось.

Его длинные рыже-черные телесные волосы прилизались от пота. Он провел по ним руками, выдавливая как можно больше влаги. Блузку натягивать – слишком жарко, поэтому он надел асимметричный жакет от «Москино» с ножами и вилками и клетчатое платьице, сшитое Ямамото. Ноги сунул в пару «Ойлилли». Эту туфли ему нравились, потому что в них он выглядел девачково, и они подчеркивали грубо балетную мускулатуру его икр. На голову он нацепил австралийскую шляпу-акубра. На самом деле, она была из невыделанной шкурки кролика, ибо те в Австралии считались вредителями, поэтому Экер объявил сей головной убор идеологически непротиворечивым.

Одевшись таким вот манером и вдосталь находившись перед зеркалом, Менг уселся за туалетный столик и принялся краситься. Еще он оснастил себя своею ювелиркою.

Лишь несколько темных часов спустя близнецы вышли из гостиницы «Чопитулас».

– На тебя в этом прикиде натурально равняйсь-смирно, – галантно заметил Экер; его солнечные очки обрамляла прилизанная светлая челка. – До полной пиццы двух оливок не хватает.

Менг его не услышал. В носу у него шкворчали сопли. Ему было трудно удерживать в равновесии стеклянную банку с жопой Судьи Ужасса. Она шатко колебалась на макушке его шляпы, но несколько секунд погодя ему все ж удалось вернуть ей спокойствие и прямизну положенья. Медленно направились они сокурсно лошадям с повозками по городу полумесяца, кишащего ночною жизнью.

Вскоре близнецы уже миновали деревянные дома Vieux Carre с их элегантными балконами. У входа в «Cafe du Marche» челюсть Менга обильно заслюноотделяла, и Экер подтолкнул его на путь истинный быстрым пинком в томатную тартинку.

Они радостно проскакали обок толп, заполнявших Конго-сквер (ныне переименованную в Парк Луи «Сачмо» Армстронга) и сели на экскурсионный поезд «Дымная Мэри» до курортного городка Милнбёрга выше озера Поншартрен.

Городок, весь посвященный доброму досугу, игральным притонам, наркоманским шалманам, хазам с блядьми и танцзалам, – Милнбёрг раскинулся по крокодильим болотам меж Елисейскими Полями и Мелколесьем. К вящей досаде жителей Нью-Орлинза, пропорции Милнбёрга с годами постепенно сместились и канули в грезящие земли Das Mittelmacht, этой книжной подпорки возможностей: территории, мостом связующей измеренья, через которую Феям возможно было проникать в человечьи царства.