И главное: где они все? Жители, которые когда-то не побоялись здесь поселиться?..

Она пыталась задавать вопросы. Она пыталась рассказать Кривичанину о том, что здесь было раньше. Она выбирала самые деликатные формулировки и изо всех слов старалась не ранить чувств этих странных иностранцев. Она смотрела ему в лицо, прямо под кудряшки, под которыми он скрывал свои глумливые глаза. Он не понимал её, с недоумением хмурил лоб или оглушительно, с каким-то отчаянием хохотал, словно она удачно пошутила. Никто не понимал её. Сначала она посчитала, что это вина толстого переводчика, который смотрел на Кривичанина с собачьей преданностью и каким-то необычным, животным страхом. Его английский и правда был так себе, но она ведь не говорила ничего сложного. В конце концов, когда они поднимались по холму, она спросила в лоб:

«Вы знаете, что здесь нельзя жить? Что этот остров означает не что иное, как медленную смерть?»

Максим Кривичанин расхохотался и похлопал её по плечу.

«Он говорит, что вы слишком много читаете жёлтой прессы».

«Жёлтой прессы?»

«Yes, the yellow press», — равнодушно сказал толстяк.

Сейчас по дому хозяина, виляя бёдрами, ходила и стучала тарелками полуголая девушка, которая смотрела на Кассию с таким презрением, что Кассия чувствовала её почти физически: у неё разболелась голова от такой необъяснимой неприязни, и расхотелось есть. Хотя они полдня бродили по острову и там, у моря, она намекнула толстяку, что была бы не против съесть горячего супа. Нет, она ничего не понимала.

Она прошлась по коридору, думая, не попросить ли таблетку от головной боли. Кривичанин скрылся в своей комнате, толстяк закурил, развалясь на диване в гостиной.

Сегодня она спросила у толстяка насчёт интернета. Ей нужно было сообщить своим — Костасу, Жузи, Сандре, что с ней. «Интернет не работает, — развёл руками толстяк. — Нам очень жаль». Затем она обратилась к самому Кривичанину. «Не работает. Отключён за неуплату», — издевательски перевёл его ответ толстяк.

«А телефон? У вас же должен быть телефон?»

«Нет. У нас нет нужды в телефоне. Мы же как религиозная секта. И если бы вы встали на наше место, если бы пожили здесь немного, то поняли бы, что так люди чувствуют себя гораздо более счастливыми и свободными. Это ужасная зависимость… Интернет, айфоны, вся эта цифровая диктатура…»

Тогда она сделала вид, что поверила. А сейчас, в коридоре, она каким-то внутренним чувством осознала вдруг, что связь с континентом здесь на самом деле есть. Всё было насыщено этой связью. Всё вибрировало и передавало какие-то сигналы. Кассия потихоньку разглядывала двери: одни, вторые, третьи… И с другой стороны. И ещё одни в глубине коридора. Что за ними? И что на втором этаже? Почему они все так беззастенчиво врут? И зачем строить такой большой дом, если…