— Полкроны, сэр, — сказал мне бармен, словно я отказывался дать ему банкноту.

Я моргнул. И все-таки он сказал именно то, что я услышал. Я протянул три шиллинга. Судя по его лицу, все было верно.

Я добавил содовой в бренди и сделал долгожданный, упоительный глоток. А когда ставил стакан на стойку, то мельком заметил свое отражение в большом зеркале напротив…

Раньше я носил усы. С ними я вернулся из армии, но решил избавиться от этой поросли, когда поступал в Кембридж. Однако теперь они были прямо передо мной — может быть, не такие роскошные, но… Я дотронулся до них рукой. Не оставалось и тени сомнений — это были настоящие усы. Практически одновременно с этим я обратил внимание на свой костюм. Несколько лет назад я и вправду носил похожий костюм. Не могу назвать его дешевкой, но все же не совсем то, что требуется служащему «Объединенных электрофизических предприятий»…

У меня начала кружиться голова, поэтому я сделал еще глоток и неуверенно потянулся за сигаретой. Упаковка, которую я вытащил из кармана, была незнакомой. Вы когда-нибудь слышали о сигаретах «Моряк» компании «Плеерс», нет? Вот и я тоже, но достал тем не менее сигарету и зажег ее спичкой в дрожащей руке. Ошеломление не отступало, напротив, стремительно усиливалось…

Я проверил внутренний карман. Бумажника не было. А ведь он должен был там лежать! Хотя, возможно, какой-то пройдоха в толпе, окружившей автобус, постарался… Я поискал в других карманах: авторучка, большая связка ключей, пара чеков из «Харродс», чековая книжка с чеками филиала «Найтсбридж» Вестминстерского банка. Ну ладно, с банком все вроде верно, но почему Найтсбридж? Ведь я живу в Хэмпстеде…

Пытаясь хоть как-то овладеть ходом событий, я начал вспоминать, что же произошло с того момента, как я открыл глаза и увидел нависший надо мной автобус. Воспоминания были довольно яркими. Я четко помнил, как долго глядел на красный кренящийся автобус, как ярко светит позолотой слово «Универсальный» — да, горящие золотые буквы, но только, вы знаете, слово «Универсальный» не встречалось на лондонских автобусах с тех пор, как его заменили на «Лондонский транспорт» в 1933 году…

Я был настолько обескуражен, что стал осматривать бар в попытке найти хоть что-нибудь, за что мог бы зацепиться мой помраченный рассудок. На одном столе я увидел оставленную кем-то газету. Глубоко вздохнул и бросил взгляд на первую страницу. Моей первой реакцией было смятение: всю полосу занимало рекламное объявление. Затем появилась некоторая надежда, так как в самом верху значилось: «Дейли-Мейл, Лондон, среда 27 января 1954 г.». Что ж, хотя бы дата была правильной — тот день, когда мы проводили эксперимент в лаборатории.