— …и уж не первый век, как Гаскойны, слепые от своей мерзкой веры, забыли об этом. Да, они совсем не вспоминают. Зато в Орфхлэйте всё помнят, а я слышал историю от самой Сибилхин: она говорила со мной так, как я говорю с вами.

От одного имени Сибилхин дети, рассевшиеся вокруг старика, вздрогнули. Кажется, с озера подул холодный ветер, когда это имя прозвучало в полный голос, а не шёпотом, как обычно. Ведьмин Круг. Каждый гвендл знает, что шутить с ним не стоит. Никакие жертвы лесным духам не защитят от гнева ведьм.

Лэйбхвинн рассказывал древнюю историю без спешки, не скупясь на подробности.

— …и тогда дева назвалась Геллой, и сказала Гастону Гаскойну: ты принёс к лесу свой крест, ты погнал гвендлов в чащу, но остановись на том. Потому что есть Порядок, и никому порушение его не принесёт счастья. Возьми меня, сказала она: напейся мною и вдохни ту силу, которой напитан в наших землях каждый листик и каждая травинка. Я дам тебе, сказала Гелла, то, чего нельзя завоевать мечом, чего не видел и не знал ни один рыцарь. Но Гастон Гаскойн не понял, какие дары у его ног. И отверг деву, сказав, что ни даров, ни её самой не примет, потому что он верит в своего бога, а она нет.

Вряд ли слушатели могли в полной мере понять, о чём Лэйбхвинн рассказывает — просто по малолетству своему, но детали и не так важны. Шаман прежде всего желал донести суть. Уже совсем стемнело: фигура и лицо старика неровно освещались потрескивающим костром. Лучшая обстановка для такой истории.

— И сам Калваг, двадцать восьмой Лесной король, тоже не внял Ведьмину Кругу. Он верил в свой меч и свой щит, он верил лесным духам, но не верил Гелле. А она не принудила Лесного короля, хоть и могла бы, потому что говорила: «Лишь по доброй воле».

— Почему так? — старший из собравшихся, уже отрок, отважился перебить шамана.

— Потому что таков Порядок. Иначе не устроено. Иначе не духи лесные правили бы Орфхлэйтом, не мы и не наши Лесные короли, но сами ведьмы. А это не так.

— И Гаскойн убил Калвага!

— Нет. Кто рассказал вам такую чушь? Гастон Гаскойн не убивал Калвага. Барон сам погиб в бою, пал от меча Лесного короля. Но рыцари разбили войско гвендлов. Они похоронили правителя по глупому обычаю своей веры, а потом похоронили Калвага. Зарыли его живьём в землю, не ведая, что творят. Они не знали, какова судьба всего, что ложится в землю Орфхлэйта. Рыцари думали, что это просто оскорбление для гвендла. Они ничего не понимали и до сих пор не понимают. Рыцари жестоко умертвили последнего из Лесных королей, но потому-то как раз и не суждено Калвагу быть среди них последним.