О, да. Его сила не идёт ни в какое сравнение с жалкими потугами Азарта.

Девчонка позади меня не шевелилась и будто… умерла. И я тоже вот-вот упаду без сил.

Но тут мою ладонь сжала мягкая ручка, и я почувствовала её тепло, словно потеряла варежку.

Перл!

Я схватилась за неё, как утопающий за ветку дерева.

— Мама, я верю в тебя.

Слёзы лились из моих глаз.

— Мы уходим, и ты ничего не можешь с этим сделать.

Я крепко сжала такие знакомые пальцы в руке, и впервые, без почтения и страха, без жажды, посмотрела на Сладострастие.

— Я не позволяю, — но его магия больше не властна надо мной.

Внутри… пустота. Там, где раньше были обожание и страх, теперь ничего нет.

«Новые боги могущественны, но не всесильны».

Зимнее холодное небо разрезала желтая молния, но мы остались невредимы. Я сжала мягкую ладонь сына.

Ладонь моего сына, которая оказалась рукой Кайлы. Конечно же.

Конечно. Какая я глупая, ведь они так похожи!

Помогла невестке подняться, и мы пошли. Повернулись спиной к моему божеству.

И мне не страшно.

Три тысячи шагов по дороге к озеру. Поднялся ветер, кидая снег в лицо. Я замотала Кайлу ещё одним шарфом, но она всё равно дрожала. Больше от пережитого, чем от холода, думалось мне.

Стараюсь идти быстрее. Позади нас золотое сияние хорошо различимо, и я точно знала, Борхо и охотники, где-то рядом. А вместе с ними арбалет и собаки.