Молния разрывает уже ставшее солнечным небо на части. Дождь стучит по моим плечам, пока я лихорадочно ищу Жэнь, а мое сердце колоколом бьется в грудной клетке.

Еще один раскат грома. Еще одна вспышка молнии. Еще одного солдата я поражаю, прежде чем замечаю ее.

Она вытаскивает тело из гущи сражения. Кого-то похожего на Сыкоу Хая.

Оставь его! Он мертв! Но это Жэнь, которая настояла на эвакуации крестьян, когда мы едва могли эвакуироваться сами. Жэнь, которая выплачивает свои долги, чего бы это ей ни стоило. Честь – ее достояние. Ее проклятие.

Она убьет ее.

Я начинаю рубить без разбора, прорубаясь сквозь все препятствия на своем пути. Кости. Сухожилия. Артерии. Кровь брызжет мне в лицо. Я едва моргаю. Я должна добраться до Жэнь. Должна защитить…

Зефир, перебивает Росинка.

– Что?

Позади тебя.

Я оборачиваюсь, держа секиру наготове. Все вовлечены в битву.

– Росинка, что…

Я замолкаю.

Зверь, размером не больше дикой собаки. Он прокладывает себе путь через кровавую бойню. Его тело покрывает бирюзовая чешуя. Копыта козла покрывают его ноги. Рога быка извиваются по обе стороны его головы, которая, поднимается, чтобы понюхать воздух драконьей мордой.

Это существо не похоже ни на одно из тех, что я когда-либо видела во плоти – ни как человек, ни как бог. Но что-то в нем мне знакомо, и постепенно я вспоминаю его подобие, нарисованное на вазах, вплетенное в гобелены, вырезанное на статуях. Я выгравировала свое имя на крупе одного из них. Это зверь по имени Цилинь, химерическое существо, которое предвещает смерть или рождение правителя.

Цилинь.