Дарфур, Сребреница, поля под Пхеньяном, Сьерра-Леоне, Гавана.

Столько мест. Столько ногтей.

О нас ходят слухи по всем морям. О проклятой подводной лодке с командой призраков. О капитане в заскорузлой от соли куртке, со свинцовыми, как Северное море, глазами. О нас знают матросы под дешевыми флагами и одинокие мореплаватели, а также команды прекрасных дорогих яхт. Но им редко удается поделиться своими знаниями.

Кровь, страсть и ногти.

Все, что нам нужно.

А потом мы возвращаемся на Берег Мертвых и ждем.

Мы чувствуем, что наше время уже близко, но пока что ничего не происходит.

Мы ждем.

– Уже скоро, – говорит Локи. – Настанет наше время. Вскоре залает Гарм. Волк Фенрир порвет цепи и проглотит солнце. В море выйдет Нагльфар. И придет волчья буря.

Уже скоро.

Близится время.

Скоро.

Послесловие

Послесловие

Чаще всего мне задают вопрос об идеях. О вдохновении, о причинах. «Откуда вы берете идеи?» – вопрос из настолько железного репертуара, что на авторских встречах он вызывает всеобщее веселье. Все это свидетельствует об огромном невежестве относительно самой сути идеи, глубокой уверенности, что готовые истории откуда-то берутся и что существует некий способ отыскать их источник. Соответственно, у большинства авторов имеется тот или иной любимый ответ. Чандлер, к примеру, утверждал, что ищет вдохновения в ящиках писательских столов, пока их хозяев нет дома. Сам же я, слегка подражая Кингу, отвечаю, что выписываю специальный журнал, в котором можно бронировать себе идеи, отправляя СМС, а в последнее время – что в издательстве «Фабрика слов» идеи назначают авторам сверху и раздают в запечатанных конвертах раз в год.

Шутки шутками, но на самом деле никто понятия не имеет, откуда появляются идеи, и каждый автор подсознательно боится, что спрятанная глубоко в мозгу таинственная машинка вдруг остановится. Если кто-то зарабатывает на жизнь тем, что придумывает истории, но при этом сам не знает, откуда он их берет, ничего забавного в этом на самом деле нет.

Есть идеи, которые прилетают ниоткуда и ударяют прямо в лоб подобно кумулятивному заряду – сразу с началом, завершением, заглавием и главным героем. Именно они больше всего беспокоят, ибо в самом деле неизвестно, откуда они берутся.

Все рассказы, собранные в этой книге, были созданы по чьему-либо заказу, в основном для различных тематических антологий. В этом смысле вдохновение было навязано сверху – мы делаем антологию о Второй мировой. О палачах. О драконах. О щеночках. О сортах холодца.

Могло бы показаться, что при такой постановке вопроса проблема идеи решена изначально – просто потому, что «о щеночках». Вот только все искусство состоит в том, чтобы написать нечто, умещающееся в рамках антологии и соответствующее условиям заказа, и вместе с тем чем-то отличающееся от других историй. В конце концов, все пишут о пегасах или о щеночках. Составление подобных антологий имеет в мире давнюю традицию, в Польше несколько более короткую, но с некоторого времени их выходит как минимум несколько в год. Я сам их очень люблю и люблю для них писать, хотя знаю тех, кто терпеть этого не может и всегда отказывается, считая, что это чересчур большое ограничение для ума и творческого процесса. Лично я считаю, что подобный заказ – нечто вроде вызова. Порой возникает искушение уйти от очевидных ассоциаций, а порой – перевернуть их с ног на голову. Есть столь избитые темы, что написать в их рамках нечто оригинальное – сущая акробатика. Что, к примеру, можно сотворить в области антисказок или на тему вампиров? Оказывается, можно, только приходится поизвращаться. И тем больше радости, если все получается. У хорошего рассказчика, работающего по найму, должна быть история на любую тему, а если нет – он должен ее найти.