Это был тот, кого Горохов и собирался увидеть. Бородатый мужичок, который работал на Люсичку.

– Здравствуйте, господин инженер, – сказал он почти официально. – Людмила Васильевна попросила вам напомнить, что сегодня, после зноя, будет ждать вас вот в этом месте, – он протянул Горохову небольшую розовую бумажку, страничку из дорогого блокнота, на которой красивым, явно женским почерком были написаны координаты.

Инженер сразу запомнил координаты и уточнил:

– Не завтра, а сегодня?

– Сегодня, – уверенно произнёс посыльный. – Она вас будет ждать там сегодня, после шести часов.

Горохов кивнул:

– Буду.

Мужичок, не попрощавшись, сразу же влез в кабину и уехал. А инженер, глядя в пыль, что завивалась следом за квадроциклом, поджёг розовую бумажку. Он приблизительно помнил то место, где ему нужно было быть к шести часам вечера. Ему и в голову не могло прийти, зачем Люсичка его вытягивает на какую-то непонятную встречу среди песка и камней, где и ездить-то непросто. Это будет опасно? Вряд ли, у Люсички и её братвы на него были большие планы. Так что же ей нужно?

Горохов остановил мотоцикл в тени большого камня, тут можно было передохнуть, следов сколопендр он не видел, для пауков ещё было рано. Инженер долго пил воду, ну, хоть вода теперь отменная. Даже тёплая пилась в удовольствие. Жара сегодня началась ещё до рассвета, и теперь, в четыре тридцать дня, на термометре было пятьдесят восемь. Он даже не хотел знать, сколько сейчас на солнце. Горохов снял фуражку, маску и очки. Вытер лицо и шею серым от грязи платком. Доставать секстант из потайного места во фляге ему не хотелось. Ему и без него было ясно, что он почти на месте. Он специально приехал намного раньше срока. Мало ли… Нужно быть острожным. Бог его знает, что задумала Люсичка. С неё станется. Вокруг заросли колючки. Всё, что не занесено песком, всё в колючке. Колючка старая, белые толстые стебли, множество веток без листьев, стволы и ветки твёрдые, как пластик. Их и тесаком сразу не срубить. Попотеть придётся. Тут должно быть немало козодоев, и вараны могут водиться. Они любят такие места, где можно устроить засаду. Горохов немного отдышался, всё-таки в тени было не так тяжело, как на солнце, на котором ему пришлось провести больше получаса, пока он петлял среди барханов, длинных дюн, камней и множества термитников всех возможных размеров и форм. Она знала это место, место очень сложное, в котором трудно двигаться и легко затеряться, мало того, это место было ещё и от города далеко. Километров двенадцать. У простого дешёвого коптера аккумуляторов не хватит сюда долететь. А откуда она знает про это место? Неужели Люсичка изучала окрестности? Если так, то это делало ей честь и заставляло задуматься о том, кто она. Она говорила, что работает на частную компанию. Или что-то в этом роде. Интересно, кто же её для такой работы подготовил? Он ещё выпил воды. Достал из кобуры револьвера оптический прицел, взобрался на высокую дюну, что прилегала к гряде из ярко-красного песчаника. Стал осматриваться. Сначала юг и юго-запад – ничего, песок и термитники в плотных зарослях колючки. Восток, север – нет, ничего не видно. До этого он объехал место и никаких следов не нашёл. Поэтому оставалось ждать. Стараясь держаться в тени, он прошёлся немного… Нет, колючка свирепая, шипы как из железа, только белые, по три сантиметра длинной, песок раскалённый, песчаная тля, жара, сколопендры сто процентов есть. Нет… Люсичка, с её изящными ногами и маникюром, причёской и всем прочим, смотрелась бы тут, мягко говоря… неорганично.