– Ну да, магнитная паутина. Чан применил её как основу жезлов кентавров, она и правда обладает защитными свойствами. Но Магнэрайс и был создан, – едва заметно отломав от руки среднюю заточку, по которой сразу пустился заряд красного поля, изрёк завоеватель, максимально быстро метнув её в капитана, – как лучшая альтернатива, – договорил он.

Заворожённый рассказом Кир и не заметил броска; он ощутил лишь боль, где-то в области нижних рёбер. Взглянув на свой левый бок, капитан увидел сиявший красным «пламенем» клинок, без труда пробивший синеватую паутинку, по которой бегали будто помехи. Изгибистый острый брусок почти наполовину углубился в капитанский живот, между предпоследним и следующим ребром. Капитан не удержал сдавленный крик, хотя сила сжатия его зубов без труда откусила бы язык. Не позволяя ногам сгибаться, герой родом из Евразии вытащил заточку, даже не упав на колени. Выкинув окровавленный клинок, Кир едва сдержал болезненный стон.

– Это могло бы быть сердце, – остерёг капитана Вэнтэр. – И в следующий раз – будет.

– А будет ли, следующий раз?

Император надменно засмеялся, отведя взгляд в сторону. Шлем вновь покрыл его голову. Покоритель, не собирался сдаваться. Радовало то, что и герой, держался как мог.

В жизни встречаются два вида новостей – хорошая, и плохая. Хоть и случается, что одна и та же весть для разных людей – две разные крайности, новость об отправке Кира в Империю, была равно плоха любому.

Особенно ужасно, узнать об этом было королеве. Само время вокруг Инессы замерло. В её ушах проснулся противный звон, глаза опустели, а лицо превратилось в безжизненную, унылую, отчаянную обречённость. Она медленно опустилась обратно к подушке, склонив затылок над периной.

– Нет…– шепнула она, коснувшись опоры. – Как ты мог? Как ты посмел, отправить его туда?! – кинув на Артура самый суровый, самый ненавистный, самый обречённый взгляд из всего своего арсенала, расслабилась девица на перине. Её глаза краснели и полнились слезами, что уже преодолевали скулы, растворяясь в густых карамельных волосах. От неистового крика её сдерживала только Милена, что безмятежно спала в кроватке.

– Инесса, я…– приближаясь к королеве, вступил Артур, но девица, резко поднявшись, вцепилась ногтями в королевские одеяния, и чуть ли не касаясь носом носа, злобно процедила:

– Ты лишил меня брата! Ты подписал, его смертный приговор!

Артур растерялся и замешкался. Он напугался собственной женой; понимал, что она была права, и не представлял, что ей ответить. Вернее, он полагал, что ответить было нечего.