Минфин удивился, и несколько помрачнел.

– А… с чего такой интерес? – аккуратно спросил он.

– Бессмертны…– вдруг улыбнулся учёный, довольно кивая под тихое слово.

Король всерьёз озадачил Сарцина, хоть и руками советника. За это, Алан соразмерно поплатился. Милене не было известно о случае с Минфином, но она всё равно пожаловала в тронный зал. Алан, судя по гримасе удивления, не ожидал увидеть кузину. Когда дверь в зал отворил Джой и помог слепой девице пройти внутрь, хозяин короны откинулся на малахитовую перину.

– Ты захотела поучаствовать в делах государства? – с тусклой улыбкой полюбопытствовал кузен.

– Нет, я захотела попросить тебя, – интонацией мягкости, озвучила Милена. Её большие глаза взглянули на Алана, который ожидал просьбу. – Когда закончишь дела, зайди в мои покои.

– Зачем? Что-то случилось? – взволновался король.

– Нет, но должно будет случиться, – пояснила королева, без пояснений.

Алан замешкался; ему невдомёк было, что кузина имела в виду.

– Может, это случится сейчас? – усмехнулся Кхирон. – Зачем ждать?

– Не выйдет; для этого нужна ночь. Не столько мне, сколько тебе, – навела Арттури ещё большую тень. – Я буду ждать тебя, – развернувшись к выходу, молвила дива. С поддержкой первого капитана, слепая сирота покинула тронный зал. Алан снова остался один. В компании, разве что, мыслей.

То ли собственными чарами, то ли благодаря поддержке убитых родителей – Милена прогнула стезю судьбы. С того дня, и все девять грядущих месяцев, королева усердно мелькала на публике. В компании сильнейшего в Евразии, слепая девица с молочными волосами чуть ли не каждый день прогуливалась в центральном парке. Без её участия не проходило ни одно открытие; она была почётным гостем везде, где собирался народ. Никого не смущало рвение Милены быть ближе к гражданам. Люд веровал, что королева была открыта и добра; она являлась подарком, необходимым величию тёплой державы.

Поговорить о будущем, глядя в фиолетовые глаза, стало желанно многим. Ещё больше это желание закрепилось, когда осиная талия королевы, лишилась стройности форм. Не больше месяца потребовалось горожанам, чтоб понять – внутри Арттури, зрела новая жизнь. С каждым месяцем это становилось всё более очевидным. Но тяжёлый живот нисколько не пугал Милену; она не требовала внимания, ни разу словом не обмолвилась об отце плода, и о своём избраннике. Милена всё продолжала мелькать в народе, поглаживая круглый живот.

День с капитаном Джоем, ночь с королём Аланом – так слепая сирота провела свою беременность. Именно так она провела и день, чьё завершенье знаменовал ночной покой и тонкая дуга луны на небе.