Снова предложение: «Об этом лучше всего говорить, пока плачешь, ты же знаешь».

Никаких слез.

– Ее звали Диона. Я был говноработником в корпорации «Работники».

– Так.

– У нас была дочь. – Он снова сглотнул. – Джина. Милая.

– Ты очень любил их обеих, – предположила Надин. Он нахмурился, потом усмехнулся. Даже желая помочь, она лезла не в свое дело, не зная, где остановиться. Он видел, что ее представления о нем, ее внутренняя модель Ричарда, сильно расходились с реальностью, и в этом была вся история жизни Надин: она не могла, не была способна понять себя или кого-либо другого. Создатель моделей – сломанных.

– Да, – сказал он. – Любил, обеих. Но я хотел писать и осознал, что не могу этого делать, оставаясь говноработником. Поэтому заговорил о том, чтобы уйти с работы. – Он наблюдал. Она приблизилась к приманке. Скоро он схватит ее; исповедь отлично годится для того, чтобы ослабить ее бдительность. Голос того, другого, не умолкал.

– Это ее обеспокоило, – предположила Надин.

– Да. Это ее обеспокоило. Ей не нравились стихи. Вообще писательство. Она признавала только визио. Потом стало хуже.

– Да.

– Намного хуже. Джина разрывалась между нами. Мне казалось, и я разрываюсь на части. Наконец мне пришлось уйти.

– Да.

– Мы ждали год. Я пытался писать. Диона работала на двух работах. Никто из нас не проходил коррекцию, но в то время это не имело значения. Я ни разу ничего не отправил в печать. Устроился работать в другую компанию. Правка газетных публикаций. Диона сказала, что хочет, чтобы я вернулся. Я сказал, она мне нужна. Но нам не удавалось воссоединиться. Что-то мешало. Всякий раз.

– Да.

– Развод уже стал почти окончательным. Джина приняла это плохо. Диона хотела отправить ее к корректологу. Я сказал нет. Я сказал, пусть остается собой, пусть сама справится с этим. Диона сказала, Джина ей было семь Диона сказала Джина много говорила о смерти. Я сказал да но она слишком мала чтобы знать что-то об этом, это просто любопытство, пусть ее. Повзрослеет.

– Да.

Он мог просто дотянуться, взять ее за руку, развернуть. Как это делают голыми руками. Без ничего.

Сейчас неплохо бы заплакать.