«По любви, — ответила на это мать Маринетт. — Мне жаль, что тебе это чувство неведомо, Ван».
«По любви, Мне жаль, что тебе это чувство неведомо, Ван».«Может и неведомо, — согласился мужчина. — Да только и последышей от него нет. А если бы и были — они бы не скакали по крышам, разодетые, как дешёвые путаны. Ты видела этот костюм? Позор рода Чэн!»
«Может и неведомо, Да только и последышей от него нет. А если бы и были — они бы не скакали по крышам, разодетые, как дешёвые путаны. Ты видела этот костюм? Позор рода Чэн!»На аудиозаписи было слышно, как разбилась посуда. Маринетт запричитала и кинулась помогать матери, так и не узнав, что же сказал Сабине дядя.
Адриан эту часть переслушивал особенно часто. И даже Плагг ничего не говорил.
«Ты видела этот костюм?»
«Ты видела этот костюм?»Что, если они про один и тот же костюм?
«Позор рода Чэн!»
«Позор рода Чэн!»Грохот посуды, спёртое дыхание у Адриана, тяжёлый вздох Плагга. И спокойный, слишком спокойный голос Сабины:
«Гордость семьи Дюпэн-Чэн, Ван. Или семьи Дюпэн, если род Чэн от нас отказывается».
«Гордость семьи Дюпэн-Чэн, Ван. Или семьи Дюпэн, если род Чэн от нас отказывается».Молчание, успокаивающий щебет Маринетт и тяжёлое неразборчивое ворчание Томаса.
«…не отказывается. Кровь не вода».
«…не отказывается. Кровь не вода».