9

Магазины выглядели нарядными, но что-то в них было не так. Не сказать, что они были просто заброшенными, или, очевидно, разграбленными в далёком прошлом жителями Лилимара, бежавшими из своего города от серости. Чувствовалось что-то ещё, менее уловимое… и более ужасное, потому что оно всё ещё пребывало здесь. Всё ещё воздействовало. Здания смотрелись достаточно прочными, разграбленные или нет, но они казались искривлёнными, как будто непомерная сила вывернула их наизнанку, и они не смогли снова принять свою форму. Когда я смотрел прямо на их вывески — «ОБУВНАЯ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА», «КУЛИНАРНЫЕ ИЗЫСКИ», «ДИКОВИННЫЕ ДРАГОЦЕННОСТИ», «АТЕЛЬЕ ДОМА…»[32] (остальное отломано, будто непристойность), «СПИЦЫ И КОЛЁСА» — всё казалось в порядке. Вполне нормальным, если что-то можно назвать нормальным в потусторонности Другого мира. Но когда я взглянул прямо вдоль широкой улицы, периферийным зрением уловил, что со зданиями что-то произошло. Прямые углы, казалось, переходили в изгибы. Стеклянные витрины пришли в движение, как глаза, прищурившиеся, чтобы получше рассмотреть меня. Буквы превратились в руны. Я твердил себе, что это ни что иное, как моё разыгравшееся воображение, но не чувствовал уверенности. Одно я знал точно: я не хотел находиться здесь после наступления темноты.

На одном перекрёстке громадная каменная горгулья вывалилась на улицу. Она уставилась на меня вверх ногами, разинув безгубую пасть и демонстрируя пару клыков и уродливый серый язык. Я объехал её по большой дуге, с облегчением избавившись от её холодного взгляда. Когда я двинулся дальше, раздался глухой удар. Я обернулся и увидел, что горгулья перевернулась. Возможно, я задел её задним колесом велосипеда, нарушив шаткое равновесие, которое она поддерживала годами. Возможно, нет.

В любом случае, она снова уставилась на меня.

10

Дворец — если предположить, что это был он — становился всё ближе. Здания по обе стороны от него выглядели, как усадьбы, когда-то без сомнения роскошные, но теперь пришедшие в упадок. Балконы обрушились. Каретные фонари, освещавшие причудливые каменные дорожки, либо отвалились, либо были сбиты. Сами дорожки заросли коричнево-серыми сорняками и выглядели отвратительно. Промежутки между этими каменными домами заполняла крапива — решите пробраться через неё, и попрощаетесь со своей кожей.

Дождь снова начали лить, как из ведра, когда мы добрались до ещё более причудливых домов, построенных из мрамора и стекла, с широкими ступенями (неповреждёнными) и причудливыми портиками (почти разрушенными). Я велел Радар держаться — нужно было подобраться поближе, — но сделал это шёпотом. Несмотря на ливень, во рту у меня пересохло. Я даже не помышлял о том, чтобы запрокинуть голову и поймать несколько капель ртом, не зная, что они могут содержать или как подействуют на меня. Это было ужасное место. Через него прошла инфекция, и я не хотел ничего здесь пить.