За последние сутки градус интриги в атмосфере вестибюля отеля «Эрл» заметно вырос.
Портье исчез, уволенный разъяренным управляющим за неосмотрительный и неблагоразумный звонок в «Геральд». Но молва все равно распространилась, и к репортеру «Геральда» за это время успело присоединиться в вестибюле еще с полдюжины других газетчиков, охочих до сенсаций. Никаких веских доказательств того, что постоялица из номера 812 и в самом деле назвалась фамилией Уинстон, не обнаружилось, но это обстоятельство было отброшено в сторону как несущественное. Она была или наследницей собственной персоной, или самозванкой, выдающей себя за нее; и то и другое вполне тянуло на материал в газете.
Управляющий ломал руки и поглядывал на часы, слабо улыбаясь проходящим мимо гостям. Лейтенант из полицейского участка сидел рядом, начищая шляпу обшлагом рукава. Лишь они с управляющим вдвоем имели право войти в номер 812 и призвать к ответу его обитательницу, прежде чем вернуться в вестибюль и дать репортерам полный и правдивый отчет о представшей их глазам картине. Газетчики пытались возражать, но безрезультатно. Теперь они, оккупировав диваны, строчили черновики, оставляя место для подробностей, которых пока не знали.
Дверь распахнулась, и в вестибюле появилась вдова собственной персоной.
Управляющий со всех ног бросился к ней, рассыпаясь в извинениях. Она удостоила его ледяным взглядом из-под широкого черного чепца из
– Давайте не будем терять времени, – обронила она.
Кто-то грубо тряс Софию за плечо, пытаясь растормошить.
Что происходит? Она все еще спит? Она попыталась высвободиться, но все ее тело окоченело от холода. Она с трудом разлепила глаза и увидела перед собой бледнокожую женщину, которая нетерпеливо хмурилась.
Собрав остатки сил, София отпихнула ее – и была ошеломлена, когда джинния отлетела назад, морщась и держась за бок. София попыталась сесть, бежать, но ее плотно укутывало одеяло…
Джинния толкнула Софию обратно на постель. На ее лице гнев мешался с раздражением…