Арки просели – и крыша провалилась внутрь.

Кирпич и балки, рубероид и сигаретные окурки дождем хлынули вниз. Джинн схватил Голема и потащил ее под укрытие колонны, которая стояла точно сломанная секвойя с поникшими ветвями. Над головой у них темнело ночное небо. Сквозь завесу пыли просачивался лунный свет.

С медленным странным изяществом одна из верхних платформ ребром рухнула в горн.

Фонтаном брызнули во все стороны горящие угли. Металл скукожился, точно салфетка, и начал плавиться. Языки пламени побежали вверх по оконной бумаге, занавескам демонстрационного зала. Под остатками колонны Голем с Джинном, цепляясь друг за друга, пытались укрыться от летящих вниз обломков: Йосселе с джиннией над ними продолжали сражаться, только теперь уже обоими двигали не страх и не самозащита, а лишь одинаковый хмельной восторг, темная разрушительная радость.

Здание снова вздрогнуло, и дыра в крыше стала больше. Над краем ее нависало цилиндрическое сооружение, готовое вот-вот рухнуть.

– Это же… – начал Джинн.

Голем схватила его за руку и выбежала из-под колонны ровно в ту секунду, когда водонапорный чан перевернулся и разлетелся.

По колонне хлынул поток воды. Он не задел джиннию лишь чудом – она с воплем отлетела в сторону – и всей своей мощью обрушился на Йосселе. Тот опрокинулся назад, пролетел три этажа и с грохотом рухнул на пол. В считаные секунды он с головой оказался под водой, а она все прибывала и прибывала, стремительно растекаясь в стороны, пока не докатилась до Голема. Та схватила Джинна на руки и еле успела швырнуть его в горн, прежде чем волна сбила ее с ног. Он приземлился на угли, они зашипели и затрещали. Вода сомкнулась вокруг станины горна и покатилась к стене, врезалась в нее и, отхлынув, превратилась в легкую рябь, которая в конце концов улеглась.

Джинния висела в воздухе.

Под ней расстилалось неглубокое море погнутого, искореженного металла. Двое чудовищ лежали в воде, которая покрывала их с головой. Ее любовник стоял в горне, обводя взглядом картину разгрома. Он с угрюмым видом посмотрел на нее.

Глиняная женщина поднялась, отлепила от лица мокрые волосы. Она тоже огляделась вокруг с сокрушенным выражением и увидела, что ее кошмарного товарища придавило одной из рухнувших балок. Она подошла к нему и убрала балку. Он уселся в воде, явно не испытывая больше гнева, но не стал ни на кого смотреть, а просто сидел неподвижно.

Вода уже начинала убывать, уходя в сливные отверстия в полу. Ее любовник осторожно выбрался из горна и подошел к глиняной женщине. До джиннии донеслось негромкое бормотание, слова беспокойства. «С тобой все в порядке?» – «Да, думаю, да, а с тобой?»