Просто деревянное.

- Кто может знать, что было в тех бумагах? Ты их читала?

Она задумалась. Стало быть, читала.

- Списки. Имена. Что за люди – не знаю. Старые. Напротив – цифры.

Какие-то расчетные ведомости.

- Таких много. Письма еще. Чьи и кому – не всегда понять можно. Но тоже ничего важного. О покупке коз. Или вот кур. О том, что дочь собирается замуж выдавать.

Вряд ли это можно счесть особо важной информацией.

- Там был блокнот. С пометками. Я… могу нарисовать, - она с сомнением посмотрела на свои руки. – Я давно не брала в руки кисть, но там, где я росла, девочек учили запоминать красоту линий. Красоты в них не было…

- Буду очень благодарна.

И я все-таки оделась. Одежда, к слову, выстиранная и вычищенная лежала тут же. И за это тоже спасибо.

Псица прижалась к ноге.

- Идем, - сказала я. – И так времени потеряли уйму.

Рассвет показывал мягкое подбрюшье облаков. Белые. Стало быть, снег пойдет. И уберет остатки следов, если там еще хоть что-то осталось.

Бекшеев ждал снаружи.

Надо же, в этой мешковатой, явно чужой одежде, он нисколько не утратил лоску. Все же аристо надо уродиться. И тросточка эта. Весьма гармонирует с высокими пошарпанными сапогами да рыбацкою курткой.

- Мне кажется, идея не самая лучшая, - я подавила зевок и потянулась.

Тело звенело, но ни тяжести, ни боли.

Наоборот, меня словно сила наполняла.

- Там не факт, что машина пройдет. А пешком…