- Он… помню, Молчун сказал, что… меня убить хотят.

- Кто?

Ниночка отвела взгляд. Но ответила.

- Ты… из ревности… что уезжаю. И где-то на пароме прячешься. Надо уходить.

А Ниночка поверила. Но если воздействие было, то не поверить сложно. Да и не любили мы друг друга, чего уж тут.

- А потом… потом не помню. Помню уже идем. Внизу. И тепло так, что жарко. И еще я сплю, но все-то слышу. И понимаю. Он с Барским говорил. Расспрашивал про того мальчика… ругался очень. А Барский ему деньги предлагал. Много. но он его все равно убил. Потом Софью привел… и тебя.

Ниночка посмотрела на Медведя.

И я посмотрела на Медведя.

Как он глупо вляпался-то?

- Что было в том письме?

- Волосы её. Прядка. И еще, чтобы приходил на старую выработку. Один. Что если вдруг потяну вас, то она умрет. Я подумал, что справлюсь.

- Но предупредил.

Кивок.

Логично.

Он ведь не хитрый на самом деле. Штурмовики – это сила. А где силы много, хитрость не нужна. И про подавитель он не знал. Был уверен, что справится.

- Пришел… вижу, Лютик… весь какой-то… изломанный. Решил, что его отправили.

- Кто?

Молчание.

Ясно. Тоже на Молчуна подумал.

- А потом раз и тут… и тоже. Сплю, а не до конца.