- Вторую руку давай, - безумец очнулся. И облизнул губы. Точно, наркоман, никак иначе не объяснить то, что Бекшеев перед собой видит.
- Не слушается, - пожаловался Сапожник. – Бывает иногда… поднять не могу.
И плечом повел осторожно.
Сила.
Совокупная. Холодная злая ярость. И готовность ударить. Тоже совокупная.
И…
Он замирает.
Безопасно. Это безопасно. Сапожник – слабак. Ничтожество. Он и годится только на то, чтобы стать ресурсом… давно надо было.
И теперь жалкий.
Вон, слеза из глаза выкатилась. Это от боли. Ментальное воздействие всегда причиняет боль. Особенно, если неоднократное. А…
И Лютик наклоняется.
Медленно.
Как же медленно. И также медленно дергается нога княжича, про которого словно и забыли, выбивая из равновесия. И Лютик от легкого этого удара почти падает, взмахивает руками. А еще более медленно рука Сапожника движется вверх. Губы его кривятся, а из глаз катятся слезы, почему-то светящиеся… как кровь в чаше.
От напряжения голова взрывается болью… или не она… там, где-то далеко, раздается глухой тяжелый взрыв, эхо которого летит сквозь камень, не оставляя надежды.
Да уж.
Своей смертью…
Глава 43. Повешенный
Глава 43. Повешенный
Глава 43. Повешенный