– Тогда я останусь.

Все посмотрели на него со страхом, как на умалишенного.

Он демонстративно забрался на самый верх кучи обломков, нашел место посуше. Охватив колени руками, он молча наблюдал, как удаляются трое последних обитателей станции, медленно двигаясь по колено в воде. Шаг за шагом их силуэты становились все более неразличимыми, пока не исчезли в темноте совсем. Еще некоторое время к нему доносились их голоса, но скоро наступила тишина.

* * *

В отрешенном состоянии он просидел около получаса, пока не начал замерзать. Без энергетической подпитки температура на станции неуклонно снижалась. Пожалуй, так он скоро окоченеет и неизвестно, отчего наступит смерть быстрее, от холода или наводнения. Но травиться ядом точно не выход. Нужно думать, думать!

Как назло, мысли путались и ни одной толковой идеи не приходило в голову. Единственное, что он представлял вполне отчетливо, так это завершающую фазу своего спасения, когда на обреченной станции вдруг появлялись жизнерадостные спасатели в оранжевых касках, наперебой предлагающие теплые одеяла и крепкий чай из термоса.

Неожиданно он вздрогнул и прислушался. До его ушей донесся чей-то кашель. От удивления он даже перестал стучать зубами от холода.

Кто-то пробирался по воде среди обломков. Человек шел открыто, не прячась. Похоже, что спешить ему было особенно некуда. Антон направил в ту сторону фонарь и луч запрыгал по мутной воде, в которой плыли щепки и прочий мусор. В желтом пятне обозначилась фигура, показавшаяся ему смутно знакомой. Застигнутый светом, человек остановился, щурясь и прикрываясь рукой.

Антон оторопел.

– Это… вы?

Когда тот подобрался поближе, то Антон увидел, что в его внешности произошли изменения. Во всяком случае, тот старомодный лоск, который запомнился Антону, был частично потерян. Шляпа и очки исчезли, а борода наполовину отклеилась.

– С вами все в порядке?

– Более-менее, – прохрипел человек и сплюнул. – Верхний коренной, кажется, все.

Его взгляд скептически пробежался по окружающим их руинам.

– Мда… Ну и натворили вы, Антон Вячеславович, делов.

Антон тяжело вздохнул.

– И почему меня постоянно в чем-то обвиняют? А вы сами? Устроили какой-то театр с переодеваниями. Это, вы считаете, профессионально?

– Много вы понимаете, – задумчиво сказал тот. – Маскировка есть базовый элемент оперативной работы. Кому-то же надо вас спасать от ваших же авантюр.

К огромному удивлению Антона, лейтенант поднес ко рту плоский черный аппарат, который, видимо, все это время находился у него в руке.

– Панцирь, Панцирь, я Фокстрот. Проверка связи. Как слышно? Прием.