Уми и сама не намеревалась больше соваться к пруду и куда бы то ни было ещё, какая бы сила её ни тянула к воде в поисках неизвестно чего. Видит Дракон, странностей в её жизни за последние пару дней произошло предостаточно, так что обзаводиться новыми ей хотелось в последнюю очередь.

Остаток пути они провели в молчании. Дзиэн назначил встречу на одном из причалов квартала Фурумати, и потому идти оставалось недолго. Уми не могла понять, почему каннуси выбрал именно это место. Утром на причалах всегда было не протолкнуться: рядом были рыночные ряды, и потому лодки, гружённые разным товаром, одна за другой причаливали к берегу. На причалах всегда слонялся разный народ: грузчики в застиранных набедренных повязках или коротких засаленных кимоно, нищие выпивохи, которые хотели заработать к вечеру хотя бы горсть медных сэнов, чтобы потом просадить их в ближайшем кабаке…

В общем, с какой стороны ни глянь, а для спокойного разговора причалы квартала Фурумати подходили меньше всего. Но, должно быть, старик преследовал одному ему ведомые цели, избрав для встречи именно это место. Хотя Уми видела Дзиэна всего один раз и знала его совсем плохо, каннуси не показался ей глупым человеком – напротив, её не отпускало ощущение, что старик знал куда больше, чем говорил. Да и хитрость, на которую он пошёл, чтобы проникнуть на пожарище, свидетельствовала о живом уме каннуси – даже Уми при всей своей находчивости не сумела бы придумать способа лучше.

Как Уми и предполагала, на причале было полно народу. Лодочники и грузчики с удивлением, а кто и с видимым неудовольствием взирали на девушку в дорогом кимоно и сопровождавшего её высокого монаха, которые с упорством прокладывали себе путь в лабиринте тюков и ящиков.

Дзиэн ожидал их на самом краю причала: его белое одеяние чистым пятном выделялось среди выцветшей и далеко не свежей одежды матросов и рабочих. При свете дня каннуси показался Уми намного более старым и хрупким, чем когда они только с ним познакомились. Не может же за одну ночь человек так усохнуть и постареть? Или же на него так подействовала потеря друга, каннуси Кодо? Оставалось лишь гадать – лезть к Дзиэну в душу Уми не собиралась. Владыка свидетель, им и без того нужно было о многом поговорить.

Неподалёку от того места, где стоял Дзиэн, на волнах покачивалась небольшая лодчонка с навесом, под которым стоял низенький столик и две лавки. На носу лодчонки сидел мужик в латаной, но добротной крестьянской одежде: голову его покрывала старая соломенная шляпа с прорехами, в которые он то и дело щурился на поднимавшееся всё выше солнце.