— О страхе. О ненависти. О скуке. О жизни, черт возьми!

Старейший устало провел рукой по лицу:

— Байрон… Ты ведь далеко не глупый парень. Талантливый. Да, сейчас все паршиво, не буду отрицать. Но изменить все можешь только ты. А как… Жизнь сама подскажет. Успокойся и собирайся, нам уже пора. И пожалей мою мебель. Пожалуйста.

Байрон выдавил из себя подобие улыбки:

— Наверное, ты прав. Еще раз прости за зеркало, Док. И оставь меня одного, ненадолго, прошу.

— Хорошо. Жду на кухне.

Он был удивлен, когда они начали тренироваться. Такой энергии от Байрона он не ожидал. Казалось, что он снова тренирует молодого парня, недавно ставшего бессмертным, но уже очень прилично обращающегося с мечом. Удивительно ловкого, несмотря на больную ногу, шального.

Они вышли из машины. Смеясь, Байрон выудил из пакета с продуктами бутылку минеральной воды и обещал «охладить пыл некого Доктора», когда нахлынул Зов.

— Стой здесь — Митос напрягся и огляделся по сторонам.

Маклауд стоял рядом со своей машиной. Судя по лицу шотландца, ничего приятного эта встреча не сулила.

— Э-э-э-э! Док, это мое дело!

— Твоим это дело было до того момента, как ты проиграл поединок. Так что стой и не вздумай вмешиваться.

Он подошел к Дункану. Тот, словно не замечая Митоса, «сверлил» глазами Байрона. Поэт лишь пожал плечами и направился к дому. У самых дверей он остановился и поставил пакеты на землю.

Митос кивнул ему и повернулся с Маклауду:

— Зачем ты пришел, Мак? Мне казалось, мы все уже решили.

— Ты нарушил правила, Митос. Вмешался в мой поединок, спас убийцу.

— Я спас старого друга, который, к несчастью, стал убийцей. Видишь разницу, Мак?

— Убийца всегда остается убийцей.

— Тогда, мы с тобой не лучше. Ведь убийца всегда остается убийцей. Время и обстоятельства, войны и месть ничего не меняют. Так?