Не выпуская из руки саквояжа, он вцепился в хлипкие веревочные перила, сделал шаг и застыл. На мосту, преграждая ему путь, стояла треххвостая лиса с рубиновыми глазами. Новак знал ее. В прошлый раз она его чуть не убила.

Где-то в прежнем, ненастоящем, невидимом мире настороженно зарычал облезлый бродячий пес, но Новак его не видел.

Лиса выгнула спину дугой, приоткрыла пасть и издала звук, похожий на визгливый сдавленный хохот. Три хвоста ее напряглись и конвульсивно задергались, и Новак зажмурился, чтобы не видеть того, что с ней происходит. Ее хохот перешел в мучительный, хриплый стон, на секунду умолк – а потом вернулся легким и беззаботным девичьим смехом. Доктор Новак открыл глаза и взглянул на юную китаянку в алом халате. Ее волосы были скреплены на макушке тонкой золотой спицей с изящным костяным наконечником.

– Я – Нуо, старейшина стаи посвященных, хранительница Усыпальницы глиняных воинов, младшая из сестер. Я пришла, ибо ты намерен нарушить запрет мастера Чжао.

Новак молча пошел на нее.

– Ты не можешь уйти из Лисьих Бродов живым, – она вынула из прически тонкую спицу и, улыбнувшись, вонзила ему в солнечное сплетение.

Крови не было. Аккуратно, почти заботливо Нуо потрогала пальчиком торчавший из его живота костяной наконечник, словно энтомолог, проверяющий, хорошо ли насажена на иглу коллекционная бабочка.

Он согнулся, корчась и держась за живот, и выронил саквояж.

– Если хочешь жить, отправляйся домой. Эта спица исчезнет, как только ты сойдешь с моста, перекинутого над Лисьей рекой.

Доктор Новак опустился на сплетенные бамбуковые стебли моста, с тихим, ноющим стоном подтянул к животу похолодевшие ноги. Китаянка Нуо перешагнула через него и исчезла. Новак взялся за торчавший из живота кончик спицы и потянул. Широко разинул рот, как будто для крика, – но не крикнул, а дрожащими пальцами капнул себе из пипетки алую каплю на белый, сухой язык.

Через все его тело, от горла к паху, прошла мгновенная судорога – не боли, но наслаждения. Избавления. Боль ушла мгновенно – вместе с тонким, острым металлом. Доктор Новак выбросил золотую спицу с костяным наконечником в воду и, расправив ноги, лежа на спине на качающемся мосту, глядя слезящимися глазами на яркие, непривычно близкие звезды, засмеялся и сквозь смех крикнул:

– Свободен!

Отсмеявшись, он поднялся и, даже не держась за протянутые над шатким, скрипучим настилом веревки, размахивая саквояжем, зашагал по мосту. Легко и свободно.

На середине моста, спиной к нему и лицом к реке, с развевающимися на ветру черными волосами, стояла женщина в шелковом лиловом халате и деловито перепиливала коротким ножом веревку перил.