– Отдохни от доносов! От стукачества! От подлости отдохни, Родин! У меня товарищ только что умер! Не маячь у меня, сука, перед глазами! Чтоб я сегодня тебя больше вообще не видел!

Майор Бойко, тяжело дыша, сел на койку рядом с мертвецом и добавил абсолютно спокойно:

– Свободен.

Глава 4

Глава 4

Смерть – опытная, хищная, осторожная тварь. Она умеет затаиваться в засаде и наблюдать. Она не любит нападать при свидетелях. Она дожидется, когда жертва останется в одиночестве, в тишине.

Я не удивлен, что Деев умер, именно когда остался один. Майору кажется, что самый главный вопрос – почему его оставили одного? Но это не так. На самом деле это абсолютно не важно. Занемоглось пожилому доктору, и он прилег и заснул, а молодой медсестре пришла фантазия испытать на себе действие опия… На этот раз вышло так, могло быть как угодно еще. Смерть обязательно найдет способ всех усыпить, увести, отвлечь. Она останется со своей добычей один на один, сожрет ее, чавкая и хрипя. Она всосет в себя ее долгий, последний выдох – и нарисует фальшивые глаза на мертвом лице.

Ему уже закрыли глаза; поспешили: обычное дело. Живым, как правило, тяжело смотреть на этот муляж. Я – исключение из правил, и мне жаль, что я не успел взглянуть. Рисунок смерти может многое рассказать нам о ней самой – как и любое произведение о своем мастере.

– Причина смерти? – спрашиваю я сухо.

Доктор Новак энергично пыхает трубкой – как будто совершает обряд, окуривая покойника дымом.

– Я полагаю…

– Что за вопрос, капитан? – перебивает Бойко. – Смертельных огнестрелов и комы вам мало?!

– …Причина смерти, предположительно, тромб, – бормочет Новак из дымовой завесы, за которой он прячется от бешеного взгляда майора. – Тромб образуется от неподвижного положения тела, отрывается, закупоривает артерию…

Майор сейчас как порох. Любое мое слово – как спичка. Я поджигаю спичку:

– Насильственную причину вы исключаете? Отравление ядом?

Доктор Новак вынимает изо рта трубку; его рука заметно дрожит.

– Да что ты несешь-то?! – взрывается Бойко. – Какие, мать твою, яды?!

– Майор! – одергиваю его так резко и властно, что от собственного голоса становится тошно.

– На насильственную смерть не похоже, – говорит доктор. – Новых ран у капитана Деева нет, следы удушения также отсутствуют. По поводу ядов – цианиды я исключаю, нет алой окраски слизистых, мышьяк, опять же, дал бы яркие проявления… Вообще, конечно, ядов мильон, но я не искал бы сложные объяснения, когда есть простое: тромбоэмболия и, как следствие, мгновенная смерть.

– Он, значит… не мучился? – хрипло спрашивает майор.