– Отступить? Отдать поле боя летающим ящерицам? Но ведь боя ещё и не было. Не так ли? – хищно оскалился аган.

Развернувшись к замершим в стороне слугам, он во всё горло заорал:

– Тысячников ко мне! Всех! Бегом!

Спустя четыре сотни ударов сердца боевого коня все тысячники стояли перед своим аганом. Обведя собравшихся горящим от ярости взглядом, аган скривился и, ткнув пальцем в сторону полыхающего неба, скомандовал:

– Вывести в степь всех стрелков с огнестрельным оружием. Стреляйте по этим ящерицам залпом, как только они приблизятся к стойбищу. За голову каждого дракона я дам стрелкам по коню из своих табунов. А любой, кто посмеет сбежать, будет казнён вместе с родом, из которого происходит. Всё ясно?

– Да, великий, – склонились в поклоне тысячники.

– Тогда почему вы ещё здесь? – зарычал аган, выхватывая плеть из-за голенища сапога.

– Ты делаешь ошибку, великий, – не сдержался визирь.

– Ты смеешь спорить со мной, червь?! – взвыл от злости аган и, выхватив у ближайшего воина саблю из ножен, нанёс удар.

Аган по праву считался прекрасным воином и занял своё место, благодаря воинским талантам, более всего ценимым среди степняков. Голова визиря покатилась к белому шатру, орошая вытоптанную сотнями подошв землю красным. А его тело, постояв несколько мгновений, рухнуло на спину, заливая всё вокруг кровью. Видевшие это воины невольно ахнули. Старый визирь считался одним из умнейших и справедливейших советников агана, и тот всегда благоволил к старику, позволяя ему говорить то, за что любому другому сразу сломали бы спину. Но, похоже, в этот раз старик перешёл черту.

Швырнув воину его саблю так, что острый клинок чуть не перерезал своему хозяину глотку, аган, зарычав от злости, сорвался с места и бегом бросился через всё стойбище туда, где раздавались зычные команды сотников и десятников. Про то, что агану не полагается ходить по земле, он даже не вспомнил. Сейчас агану было не до правил! Бешеная ярость застила ему разум. Подбежав к самому краю становища, он быстро огляделся, и его рот искривился в довольной усмешке. Его приказ выполнялся. Привычные к быстрым перестроениям воины уже сидели в сёдлах, готовя к стрельбе тяжёлые винтовки.

К повелителю подвели коня, и аган, не касаясь стремени, один прыжком взлетел в седло. Привычно разобрав поводья, он вскинул голову, высматривая скользящие в высоте тени. Раздался ни с чем несравнимый свист, и над войском пронеслась огромная масса. Затем над степью раздался пронзительный вой боевых рогов, и воины, вскинув винтовки, дали залп. Аган до рези в глазах всматривался в темноту, пытаясь разглядеть результат стрельбы, но так ничего и не понял.