Однако пальба степняков не осталась незамеченной. В трёх полётах стрелы от края становища, где были выстроены войска, в землю ударили тугие струи огня, и степь запылала. Налетевший ветер вмиг раздул пламя, и аган, вцепившись зубами в костяшку большого пальца левой руки, взвыл от бешенства. Драконы сумели отомстить, не убив никого лично. Они подожгли степь с подветренной стороны, и теперь кочевникам оставалось только бежать. Глядя на стремительно расширяющуюся полосу огня, повелитель степи чувствовал, как его тело покрывается мурашками страха.

Драконы поджигали степь так, чтобы отрезать кочевникам путь к реке и загнать их как можно дальше к серым горам. Туда, где боялись кочевать самые отчаянные сорвиголовы степей. Даже бандитские шайки обходили те места стороной. Там начинались хвойные леса, и почти не было травы, так нужной скоту и лошадям. По слухам, там обитали ночные твари, питавшиеся живой кровью и сырым мясом. А больше всего они любили выпивать из своих жертв жизненную силу, в несколько ударов сердца превращая могучего воина в сморщенного старика. Именно там, у мрачных гор, по легенде, находился вход в потусторонний мир.

Из ступора агана вывел пронзительный женский визг и истошное лошадиное ржание. Не дожидаясь решения повелителя, главы родов приказали спешно сворачивать стойбище. Глядя на царившую вокруг суету, аган неожиданно понял, что его власти пришёл конец. Человек, навлёкший на себя гнев духов огня, не может управлять народом степей. Теперь он стал изгоем. Имперские проповедники очень долго пытались насадить в степи веру пятерых, но старые боги никуда не делись. Кочевники легко соглашались принять новую веру, продолжая поклоняться богам предков. Ведь давно известно: чем больше богов, тем лучше.

И вот теперь старые боги сыграли с ним злую шутку. Появившиеся, словно из легенд, драконы прямо обвиняли кочевников в отступничестве, и люди слышали их. А значит, религия империи будет отринута. Ведь старые боги ясно показали свою власть, прислав своих слуг. А новые боги промолчали, даже не попытавшись защитить степняков.

Гул от стука тысяч копыт снова выдернул агана из задумчивости. Не дождавшись его команды, воины покинули строй, ринувшись спасать свои кибитки. Всё правильно. Аганов ещё много можно будет выбрать, а родичей и имущество бросать нельзя. Слишком долго и тяжело всё наживалось.

Кто-то дёрнул агана за штанину, и повелитель степи, опустив взгляд, увидел рядом с собой почтительно склонившегося слугу. Шагах в трёх за его спиной стояли четверо старых шаманов. «Всего лишь четверо…» – с горькой иронией подумал аган, но тут же, справившись с собой, громко спросил: