* * *

Хоффман шел через город. Его требовали в дом Августа Дарена, одного из богатейших эссенвальдских предпринимателей, желавшего присутствия доктора сию же минуту. На супругу Дарена напала банда хулиганов, которые вытащили ее из экипажа. Август пребывал в ярости, требуя обрушить на голову преступников суровое, мгновенное и мучительное правосудие. Он так бушевал из-за злоумышленников, что забыл упомянуть травмы жены, и Хоффман не представлял, какие инструменты или лекарства понадобятся. Впопыхах сгреб в самый прочный саквояж пригоршню того и пригоршню сего. Негоже впасть в нерасположение Августа Дарена – особенно сейчас, когда жизнь внезапно изменилась к процветанию.

Хоффман становился экспертом по случаям и возможному лечению того, что в простонародье стало известно как Фанг-дик-кранк. Он говорил пациентам, Гильдии лесопромышленников и городским властям, что ведет в частной лаборатории всеохватное исследование и уверенно приближается к панацее от ужасной заразы: по правде же он провел парочку неудачных аутопсий, лечил страждущих выдающимися дозами барбитуратов и допрашивал скованных заключенных, приведенных полицией, – с которой он теперь тесно сотрудничал. Главным его открытием стало то, что феномен на спаде. Этого он не говорил никому, но удвоил свои всеохватные усилия по поиску панацеи. Даже вводил отдельным «переносчикам» сыворотку собственного изобретения и выпускал их в свет, чтобы обмелить течение зловредного расстройства. Благодаря врожденной смекалке Хоффман доведет свою неожиданную темную лошадку до славной победы науки над злом. Ему всегда везло с пришельцами, а этот был на вес золота.

Его статус в обществе неуклонно рос, и доктору уже не требовалось понемногу практиковать в области неортодоксального, чтобы поправить свои дела. Более того, чем меньше об этом будет сказано, тем лучше. Его глодало прошлое и делишки с Маклишем. Подобные занятия стали зияющими медвежьими ямами на успешном пути к вершине, и он мечтал о том, чтобы они исчезли либо забились каким-нибудь амнезийным щебнем. Доктора потрясло знание девчонки Тульпов об Орме; еще шаг – и падение. Последующее фиаско с мерзким созданием, которое они по ошибке вытащили из Ворра, только ухудшило ситуацию. У этой Лор были очень хорошие связи: одно слово в нужном месте низвергнет все его достижения. Он знал, что только безвестность их одноглазого дружка не дает этим словам испортить воздух. Его защищало знание о существовании циклопа.

Сотрудничество с Маклишем стало обременительным, и это коробило уверенность Хоффмана; теперь запальчивый шотландец стал куда ниже его и непредсказуем в своих перепадах настроения. Вдобавок этот хам вечно пенял на него, если что-то шло не так. А «не так» сейчас было преуменьшением: они использовали Орма девять раз, из них два потерпели серьезный крах. Он все еще верил, что надругательство над каргой Клаузен было первой вылазкой Орма, а это приводило полицию прямиком на его порог. Все эти злосчастья угнетали Хоффмана, пока он целеустремленно шагал к пациентке с неизвестным диагнозом. Следовало пересмотреть приоритеты, и он дал себе слово избавиться от этого ярма страхов, как только представится возможность. Ему хватит сообразительности заставить женщин замолчать при помощи лжи и угрозы, но надсмотрщик – дело другое. С ним придется управиться не мытьем, так катаньем.