– Спасибо, мистер Грейс! – прощебетала белокурая старшеклассница и, прижав к груди учебник, развернулась на сто восемьдесят градусов, чтобы уйти.

Проходя мимо, она посмотрела мне прямо в глаза, и они у нее были такими же серыми, только с голубыми вкраплениями. Лицо, кукольное и узкое, показалось мне отдаленно знакомым. Но прежде, чем я успела бы предположить, где видела ее раньше, ученица прошмыгнула мимо и выскочила из класса.

Зои встала в дверях, как немой укор моей робости. Я откашлялась и неуклюже подобралась к учительному столу.

– Здравствуйте…

Учитель, ссутулившись над кожаным чемоданчиком с вещами, вздрогнул и резко поднял голову. От этого очки чуть не упали, а улыбка распустила на лице грозди морщинок. Выронив чемоданчик на стул, мужчина ошеломленно выдохнул, так и застыв с приоткрытым ртом.

– Одри? – прошептал он, пялясь на меня в упор.

Я оглянулась на Зои, ища поддержки, но она лишь выставила большой палец вверх. Это помогло мало.

– Вы знаете меня? – начала я издалека, невольно отшатнувшись, когда учитель подошел ближе. Он все еще не моргал, беззастенчиво разглядыая меня, как выставочный экспонат. – Я дочь Виктории Дефо. Вы когда-то…

– Да, когда-то мы были вместе, – с поразительной невозмутимостью отозвался он. – И ты моя дочь. Здравствуй, Одри.

Я поперхнулась воздухом и смолкла. Даже подпустила к себе Исаака вплотную: его шероховатые ладони приблизились к моему лицу, стремясь проверить, настоящая ли я, но в последний момент он отдернулся. Поджав губы, учитель – мой настоящий отец – застенчиво улыбнулся.

– Откуда ты знаешь, как я выгляжу? – спросила я, ловя разбегающиеся мысли.

– Твоя мама присылала мне фотографии каждый год с самого твоего рождения, – незамедлительно ответил он, и ни у кого, кроме Коула, я уже давно не видела столь нежного взгляда. – С твоего и Джулиана, разумеется. Когда вам исполнилось тринадцать, она почему-то перестала их отправлять… С ней все хорошо? А где твой брат? Я не мог дождаться, когда же Виви расскажет вам правду и вы придете!

Зои за моей спиной подавилась чем-то. Вероятно, горсткой миндаля, который начала грызть, чтобы успокоиться. Сложно было не заметить, как Исаак расцвел при одном лишь упоминании Виктории – он даже не подозревал, что ее уже давно нет в живых. Как не подозревал и то, что его сын – причина ее погибели и моих страданий.

– Давай обсудим все по порядку…

– Да-да, ты права! – затараторил Исаак, благо слишком взбудораженный и взволнованный, чтобы заметить мою грусть. Сначала ему не терпелось все мне рассказать. – Такое принято обсуждать за чашкой чая, а не в пыльной аудитории. Идемте! Я приглашаю вас с подругой в гости.