Она сидела перед трюмо, а я стояла позади и расчесывала ее волосы. Какими тонкими и ломкими они стали! Они сыпались сквозь мои пальцы, словно сухая трава. Я слышала ее дыхание. И пахнуть она стала как-то странно. Уже не ландышами, а скорее… чесноком!

– Может, сегодня не будем надевать корсет, мадам? Наверное, он слишком туго сидит на вас? И из-за этого у вас тошнота и голова болит.

– Нет, надень! Просто затяни его чуть слабее.

Нехотя я пошла к платяному шкафу и достала один из ее старых корсетов из специальной ткани.

– Нет, не этот, – запротестовала Кейт, махнув рукой. – А тот, который ты мне сделала!

Я достала свое творение двумя пальцами. Теперь мне было уже неприятно касаться этой синей ткани. Я чувствовала притаившуюся в ней смерть.

– Я просто подумала… – еле слышно проговорила я.

– Рут, да что, в конце концов?

– Я… Думаю, у вас есть одна небольшая тайна…

Губы ее задрожали. Она подняла на меня глаза, полные слез:

– Ты о чем?

– О том… Почему у вас давно не было месячных. Эта ваша тошнота и частые походы в туалет. Я ваша служанка, мадам, и поневоле замечаю такие вещи.

На некоторое время в комнате воцарилась зловещая тишина. Я слышала только стук своего сердца. Мне казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди.

И вдруг Кейт разразилась слезами.

Это было невыносимо. Я уронила корсет с павлинами на пол. Мне казалось, что я буду ликовать и торжествовать, видя ее муки и страдания. Но это выглядело ужасно. В плачущей Кейт не было ничего красивого. Ее лицо превратилось в красное мокрое месиво.

– О Рут! Что же мне делать?

– Что вам делать, мадам?

– Я не хочу!

Так значит, это правда… Застыв в ужасе, я смотрела на нее не мигая. Ее слезы все капали и капали на трюмо. У нее пока еще не начал расти живот, но это ведь дело времени.

Я должна защитить этого малыша.