Он спрашивает, имела ли покойная супруга Билли привычку пить какао. И Билли отвечает, что имела.

– Мистер Рукер, а кто обычно приносил какао вашей жене?

– Обычно это делала… Рут. Она была ее служанкой. Именно она приносила ей завтрак и отвечала за прочие подобные вещи.

Тот, кто совсем не знает Рут, сказал бы, что в этот момент она нахмурилась. Но я, хорошо знающая ее, понимаю, что на самом деле это замешательство и смущение. И похоже, оно передалось и ее адвокату.

– И что… к ее еде и напиткам больше никто не притрагивался? У вас ведь в это же время в прислугах была еще одна девушка. Некто Элеонора Суонскомб.

– Нелли никогда не сделала бы ничего подобного.

– Почему вы так уверены?

Голубые глаза, смотрящие сейчас прямо в лицо адвокату Рут, холодны как две ледышки.

– Я знаю ее с самого детства. Она мне как сестра. Я, без сомнения, доверил бы ей свою жизнь.

После столь пышного представления следующая свидетельница, Элеонора Суонскомб, кажется совсем невзрачной. На ней видавшее лучшие дни серое платье, а на руках – перчатки с обрезанными пальцами. Но, отдать ей должное, она не выглядит испуганной. Она сцепляет руки, словно ей неприятно здесь находиться, и спокойно осматривает зал. В отличие от Билли, она не избегает взглядом Рут, напротив, решительно смотрит на скамью подсудимых. На лице ее нет и тени стыда за свой обман, свое предательство.

Обвинитель задает ей именно те вопросы, которые я ожидала услышать. После того как оглашается, что Нелл появилась в доме Метьярдов в очень юном возрасте и очень хорошо знала и мистера Рукера, и Кейт, ставшую впоследствии супругой мистера Рукера, следствие приходит к выводу, что Нелл стала почти членом семьи. Прокурор упоминает и о том, что Нелл была очень добра к Рут и часто навещала ее в больнице.

– И что вы можете сказать о характере обвиняемой?

Нелл поворачивается к Рут.

– Она была… очень несчастной молодой девушкой. Сирота. Это и сломило ее, мне кажется. Она всегда была очень ревнивой, злилась. Иногда мне казалось, что она что-нибудь учинит над собой.

– Проявляла ли она когда-нибудь враждебность по отношению к жертве?

– Да, проявляла.

– И тем не менее она настояла на том, чтобы вы пошли вместе с ней в услужение к миссис Рукер?

– Да.

– А вам не показалось странным, что она так рвется работать у той женщины, которую так не любит?

– Да, это показалось мне очень странным.