– Да. – Не дав ему ответить, я направилась в место потише. Он пошел следом, и я сказала: – Вот что. Мне кажется, нам нужно расстаться.

Сердце бухнуло. Карен стоял неподвижно.

– Что? – спросил он наконец. – Ты это из-за донатов?

Ну ты даешь.

– Нет, не из-за донатов.

Я посмотрела ему в лицо – такое красивое – и подумала, как раньше в такие моменты у меня екало сердце. Как я могла смотреть на него часами, и как мне нравилось. Как нравилось, когда он смотрел на меня в ответ. Я все не могла поверить, что я ему тоже нравлюсь.

– Прости. Понимаю, что ты удивлен. – Я пыталась говорить ровно. Вообще говорить. – Просто… что-то изменилось. Во мне.

Он шагнул ближе:

– Сэм, ты серьезно?

Я мобилизовала волю, ожидая наплыва привычного чувства – от которого раньше улетала всем своим существом на орбиту ретроградного Меркурия.

Но чувство не нахлынуло. В мыслях была полная ясность – касательно него и многих других вещей.

– Да. Серьезно. Ты не заметил, сколько мы в последнее время ссорились? Не могла одна я это заметить.

Он провел руками по волосам – раньше этот жест внушал мне благоговение.

– Да. Но мне казалось, с этим можно как-то разобраться.

Он был будто в тумане. Тут я сообразила, что раньше его, похоже, никогда не бросали.

– А я не хочу, чтобы мы превратились в пару, где постоянно скандалы, не хочу оставаться вместе лишь потому, что разрыв – это тяжело. Прости, Карен.

Он кивнул, сгорбился.

– Если честно, я, в общем-то, тоже что-то такое чувствовал. Просто… погоди, дело в твоей бабушке, она… – Он умолк, на лице отразилась тревога.

Я покачала головой:

– Нет, хальмони сегодня утром вышла из комы.