Пусть пойдет снег. Мокрый снег, который погасит огонь.

– Кая, не стой столбом! – рявкнула Стерх. – Бросай! Или подавай хотя бы, сейчас все руки нужны.

Она послушно подала бутылку со смесью Шоу, а потом ее вырвало прямо себе под ноги.

Больше ее не трогали.

Дирижабль трясло и крутило – но сбылась по меньшей мере одна из ее молитв. Пошел снег, крупный, липкий и холодный.

– Вовремя, – буркнул Пом. – Видимость ужасная.

– Мы успели сбросить смеси, – сказала Стерх, не глядя на него, как бы обращаясь ко всем сразу. Она опустила на глаза черные летные очки, и ее взгляд стал непроницаемым. – Теперь они нас тоже не видят… Шансы добраться до лаборатории…

Мокрая снежная завеса взорвалась выстрелами. Громкими, близкими… слишком близкими. Шоу вдруг айкнула – как от пчелиного укуса – и осела на бронзовый поручень.

– Шоу! – Кая не узнала собственного голоса.

Новый выстрел заставил тело действовать быстрее мысли. Она присела, наклонила голову и поползла к Шоу. Снежинки таяли на ее руках. Выстрелы продолжали разрывать воздух, и Кая увидела едва различимый за снеговой завесой остов другого дирижабля – одного из тех, что остались в Красном городе.

Люди за ее спиной кричали, укрывались от выстрелов, отстреливались, но Кая слышала все будто издалека. В голове стучало: «Шоу. Шоу. Шоу», и сердце выстукивало это имя, как сумасшедшее.

– Кая, назад!

Она не остановилась. Шоу была совсем рядом, и Кая поймала ее руку. Ладонь была перемазана чем-то липким.

– Шоу! Ты в порядке? – по-дурацки крикнула она, чувствуя, как подступают к горлу слезы, – а говорят, что в самые тяжелые моменты битвы плакать нет ни времени, ни сил. Что они понимают?

Кая сжимала руку Шоу изо всех сил, как будто от этого что-то зависело, и горько плакала, а вокруг с ума сходили выстрелы, и завывал ветер, и кричали люди на обоих дирижаблях.

Подняв голову, Кая увидела бронзовый поручень на другом воздушном судне совсем близко – и людей, стоявших у него с оружием. Из-за снега не было видно четко, но она готова была поклясться, что среди них была Сокол. Горящие синие глаза, хищно приоткрытые ярко-алые губы – мелькнувшее под меховым капюшоном лицо было лицом Снежной королевы. Холодной. Беспощадной. Безумной.

Кая выхватила из-за пояса пистолет, не думая, выбросила руку вперед, выстрелила. Она не услышала собственного выстрела – одновременно с ней стреляло несколько человек с обоих дирижаблей. Фигура в черной куртке упала плашмя. Это была не Сокол, и Кае не суждено было узнать, кем был этот человек, остался ли он в живых и ее ли пуля в него попала.