- Да отпусти уже, я нормально стою! – потребовала Умила, скидывая руки компаньонки со своей талии.

Активировав голографический экран смартасинга, она нашла иконку стереокамеры и запустила программу распаковки сингулярной ячейки.

- Сначала мы вместе попозируем. Потом я тебя запечатлею на память, а потом ты меня.

Она подвесила соткавшийся из воздуха аппарат в нужной точке и снова прижалась к Маше. Маша обняла ее. Умила проверила по экрану, насколько гармонично выстроен кадр, что-то поправила и склонила голову, прижимаясь к Машиной щеке.

- Улыбнись!

Маша послушно улыбнулась.

- Теперь ты! Двигай вон туда, чтобы причальная рамка не заслоняла вид. – Умила отстранилась и чуть развернула зрачок аппарата. - Ну, стоишь как гнутая чурка? Изогнись поизящней и сделай лицо попроще! А то на снимке выйдешь похожей на уборщицу, которая выискивает мусор, чтобы срочно его прибрать. Никто на тебя такую не посмотрит и завидовать не станет.

Маша немного приосанилась, но возразила:

- Зачем мне завистники?

- А разве ты не хочешь показать всем, какая ты крутая? – Сделав первый снимок, Умила снова принялась крутить аппарат в поисках более удачного ракурса. – Ты летишь на Навинию, дуреха! Оглянись – здесь нет случайных людей, только победители по жизни

- Я именно что случайный человек, Мила. И я знаю свое место.

- Глупости! Я никому не скажу, что ты наемная подруга, а не… просто подруга. В конце-концов, твой отец не самый последний дип-инженер, ты вовсе не «черная кость».

- Зачем мне это?

- Как это зачем? – Умила, казалось, искренне изумилась. – Ты что, не планируешь подцепить богатого муженька или хотя бы щедрого друга? Помимо того, что это выгодно, тебе стоит хоть иногда развлекаться.

Маша понимала, почему ее спутница так думает. Что еще могла думать про нее дочь резидента Навинии, которой папочка навязал дуэнью? Причем, не старую мымру с вечно кислым лицом (чего Умила втайне боялась и о чем бесхитростно призналась в их первую встречу), а прошлогоднюю безработную выпускницу, закончившую Московский биосоциальный университет. Ясно же, что отличница, презревшая карьеру и устроившаяся служанкой, способна это сделать исключительно в поисках жениха. В представлениях Умилы мир был именно таким.

- Или… это, слушай… - Умила распахнула широко глаза, осененная не самой приятной идеей. – Машка, признавайся, ты же не из этих, розово-радужных? Ко мне лично клинья подбивать не собираешься?

- Нет, Мила, с этой стороны тебе ничего не грозит, но вряд ли я стану искать мужей среди тех, кто торопится на Ассадирский карнавал, - негромко произнесла Некрасова, опуская глаза и тем самым пытаясь за скромной позой скрыть сарказм.