— Ну и характер! — пробормотал Робин. — Она узнала меня и отключилась. Эми точно не хочет со мной говорить. Ну и ладно. Сам виноват. Сам свою жизнь пустил под откос.

Внезапно браслет Робина озарился зеленым светом. Его сердце бешено забилось, Эмма перезвонила ему, значит не все потеряно!

Он развернул голограмму. Она по-прежнему стояла посреди комнаты, боясь сдвинуться с места, и выжидающе смотрела на него.

— Эму! Не смей отключаться! — крикнул он. — Это же я, Эму!

— Боже! Меня уже сорок лет так никто не называл, — она попыталась улыбнуться, но губы не подчинялись ей.

— Ты не рада?

— Но как же это? Разве это возможно? Я сплю?

Ты голограмма-призрак?

— Нет, Эми, черт возьми, ты что, не видишь, это я!

— Теперь вижу. И слышу — только ты так можешь ругаться. Но мы думали, ты погиб!

— А я жив! Не дождетесь! — Робин попытался разрядить обстановку. — Эму, лучше расскажи о себе.

— Даже не знаю с чего начать… — она никак не могла прийти в себя. — У меня есть дочь, то есть у нас есть дочь, я заказала ее в Родильном Центре. Когда я узнала о твоей гибели, мне стало невыносимо без тебя, и я заказала Кэтрин твоей точной копией, с совпадением более девяносто процентов.

— И получилось? Какая она?

— Очень похожа на тебя, такая же рыжая, гордая, дерзкая. Но почему, раз ты все это время был жив, не искал нас?

— Я получил от тебя документы о разводе!

— Ну и что?

— Эми, мы опять поссоримся, я не для того позвонил, чтобы разбираться кто в чем виноват. Где наша дочь? Я хочу с ней познакомиться!

— Дай мне немного времени, — она замешкалась на несколько секунд и выключила СИС.

Сейчас, когда волнение от неожиданной встречи немного улеглось, Эмма осознала, что всю жизнь любила только его. А Робин? Наверное, его чувства остыли, раз он за долгие сорок лет не пытался найти ее? Документы о разводе не в счет, это нелепая отговорка. Она же несмотря ни на что продолжала его любить! Эмма нахмурилась, обида каплями просачивалась в душу. Стоит ли знакомить его с Кэтрин? Как объяснить дочери, что она была сиротой при живом отце? Вдруг Кэтрин не поверит ей и решит, что она от обиды придумала его смерть? «Эмма, так нельзя, — одернула она себя, — ведь Робин сам позвонил. Может, он до сих пор любит меня, и я опять все испорчу?»

Эмма все еще в нерешительности набрала номер Кэтрин: