— Эй, — внезапно окликнул меня Эпине. — Ты чего это скуксился?

Больше всего хотелось уклониться от ответа, но я знал, что он не отстанет. С тех пор, как мое бессознательное тело выловили из открытого космоса, в котором оно проболталось несколько часов после взрыва, лейр (хоть называть его лейром теперь уже не было ни малейшего смысла) то и дело проявлял в мою сторону неслабый интерес. Поначалу я полагал, будто его изумляет, каким таким чудесным образом мне удалось остаться в живых, но постепенно до меня стало доходить, что он просто беспокоился. Я не знал всей истории жизни Сета Эпине и не подозревал, с кем или чем ему приходилось сталкиваться, но предполагал, будто он понимает мои ощущения. Эту дезориентацию. Эту рассеянность и невнимание. Эту потерю веры в самого себя.

Поэтому я ответил как есть:

— Здесь слишком много всего случилось, чтоб радоваться.

Эпине неоткуда было знать историю моих взаимоотношений с Семеркой, однако он проявил куда больше такта, чем я ожидал.

За иллюминатором расстилался безжизненный пейзаж моего старого дома. Серые безводные пустыни и грубые кварцитовые кряжи насмешливо именовали единственными достопримечательностями Семерки. Что забавно, даже подземные источники, снабжавшие всю луну водой, подобной сомнительной чести не удостаивались. Зато наверняка удостоилось бы покрытое толстым слоем прибитого дождем пепла выжженное пятно, оставшееся от Глосса после бомбардировки.

«Шепот» как раз пролетал над городскими руинами, чтобы мысль оказалась уместной. Раньше здешний космопорт считался крупнейшим центром торговли секретной информацией в секторе. Грязь со всей Галактики стекалась сюда галлонами. А в итоге? Понадобилось лишь несколько выстрелов, чтобы от и без того не самого крупного гадюшника остались лишь почерневшие развалины.

— Не думала, что здесь все настолько ужасно, — высказалась Гия, потихоньку снижая кораблик.

Затворник, лениво почесав подбородок, откликнулся:

— Вот к чему приводит необузданное стремление доказать свою правоту.

Я промолчал. Орбитальный обстрел несильно навредил экологии луны в целом, но над разрушенным космопортом баланс еще нескоро восстановится. Едкая вонь, пепел в воздухе и кислотные дожди. Я почти ощущал их привкус на кончике языка. Если б только Диана знала, что это ни к чему не приведет. Если б только знал я… Впрочем, я старался не брать на себя лишней вины и не разбрасываться ею во все стороны. Во Вселенной ее и так слишком много. К тому же Диана, можно сказать, уравновесила счет жертв, когда после уничтожения Обсерватории потеряла большую часть своего флота. Включая жизнь лорда Орры.