Она выдержала двадцать семь ударов.

А потом провалилась в темноту.

Она очнулась в холодном поту и в темноте. Эралайн не могла даже пошевелиться, но она широко распахнула глаза и принялась разглядывать потолок над ней. Она видела его ветхие дыры, через которые просачивался дневной свет, видела старые деревянные балки, поддерживающие крышу. Девушка решила слегка повернуться, чтобы рассмотреть больше, но боль отдалась жутким криком по всему телу, и Эралайн не смогла сдержать стон. Послышались шаги, и перед ее глазами появилось морщинистое лицо какой-то женщины.

— Очнулась! — Ахнула она хриплым голосом.

— К-к-кто вы? — Выдавила Эралайн.

— А какая теперь разница? — Старуха куда-то отошла, и теперь Эралайн ее не видела, а лишь слышала голос. — Все равно кроме меня тебя никто не брал. Если бы не я… ты бы там так и лежала.

Превозмогая боль, Эралайн попыталась сесть. Она впилась руками в жесткую скамейку под собой, но ничего не получалось.

— Помогите… — Прошептала девушка, и старуха обернулась, посмотрев на нее.

— Рановато тебе вставать.

— Пожалуйста.

Прихрамывая на левую ногу, женщина преодолела комнату и, аккуратно придерживая за спину, помогла сесть и прислонила Эралайн спиной к стене. Поначалу боль была невыносимой, но чем дольше Эралайн сидела в этом положении, тем легче ей становилось. Она заметила, что уже была в просторной рубахе, а спина и грудь туго перетянуты бинтами. Девушка облегченно вздохнула, оглядывая старый, но уютный и чистый дом — небольшая, плохо освещенная маленькими окошками комната, старый грубо сколоченный стол, коврики из ветхих тряпок на полу, печка у стены. Ничего особенного.

Старуха взяла со стола какую-то чашу и дала ее в руки Эралайн. Глиняная посудина нагрелась от какого-то пахучего напитка в ней, и хозяйка жестом приказала его выпить. Эралайн подчинилась, но сразу же бросила эту затею, когда горький травяной вкус достиг ее языка.

— Что это!? — Возмутилась она.

— Твои раны не заживут просто так.

Эралайн уставилась на зеленоватую жижу в чашке. Она пахла какими-то неизвестными ей травами. Возможно, это никакое не лекарство, а яд. Хотя какая теперь разница?

Эралайн осушила чашу, еле сдержав рвотные позывы.

— Вот. Молодец. — Старуха забрала посудину и накинула ветхое покрывало на плечи Эралайн.

Девушка только начала собираться с мыслями, когда за окном послышалось ржание коня, а потом раздался стук в дверь. Эралайн насторожилась, но хозяйка преспокойно пошла отпирать дверь. Женщина скрылась за дверью. Слышался ее голос и еще один — незнакомый и мужской. Эралайн сгорала от любопытства, но измученное тело не позволяло ей встать и посмотреть, кто же пожаловал. Жители деревни не ездили на лошадях от дома к дому. Прибывший — чужак.